"Север Гансовский. Новая сигнальная (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Пока они разговаривали, за изгородью опять мелькнул особист, и
старик, неодобрительно глядя на него, сказал:
- Вот все ходит-ходит. А чего надо?
Потом старик все же уговорил Званцова на чай, сам полез в подвал
вперед. Лестница, приставленная изнутри к окну, была узкая и шаткая. Немая
подала Званцову руку, чтобы он не упал в темноте. Ладонь у нее была
мясистая и от этой мясистости неприятная. Руку она сначала подала
по-деревенски, лодочкой, но потом Званцов почувствовал, что пальцы ее
крепко и доверчиво обхватили его ладонь. От этой маленькой ласки у него
потеплело на сердце, он вспомнил жену с сынишкой в Ленинграде, от которых
почти год не было известий, и у него увлажнились глаза.
Подвал был большой, и в одном углу от пола до потолка завален
картошкой, которая начала прорастать бледными ростками. Пахло кислым.
Стояли скамьи с тряпьем - постели старика и дочки, стол, какие-то ящики.
На сырой кирпичной стене на ржавом костыле висело небольшое, с молочным
налетом зеркало в деревянной рамке.
Старик прибавил свету, вытащив фитиль в коптилке, развел самовар, в
котором вода была уже подогрета. Они стали пить липовый чай с медом.
Разговор не клеился, старик был немногословным. Оказалось, что он учитель,
и Званцов заметил, что у него действительно руки человека не деревенской,
а городской, интеллигентной работы.
Немая смотрела в лицо Званцову и все время улыбалась, но какой-то
бессмысленной улыбкой. Старик сказал, что она всю жизнь прожила здесь, в
соседней деревне, не знает языка глухонемых и неграмотна. Из-за ее
уродства и из-за того, что они только что вместе закопали хлеб в землю и
оба понимали, что это значит, Званцову все время было очень совестно перед
немой и ее отцом. Ему не сиделось в подвале.
Наверху, над бревенчатым потолком, послышались шаги - подвал
находился как раз под комнатой, где расположился ротный КП. Званцов
сказал, что это пришел командир роты, которому он может понадобиться,
поблагодарил за чай и выбрался на улицу...
Этой же ночью грохот артиллерийской канонады раздался совсем в тылу
званцовского батальона, а наутро пришел приказ из дивизии держать позиции
в течение трех суток, после чего батальон должен идти на соединение с
дивизией на восток.
Но немцы так и не показывались в окрестностях деревни. Мрачный
лейтенант Петрищев совсем извелся, потому что он ждал боя и готовился к
нему, а неопределенность была еще хуже и опасней, чем любая определенная
опасность.
С утра Званцов с Абрамовым опять пошли искать противника. Они
побывали в той роще, где когда-то стояла немецкая противотанковая батарея,
потом отправились кругом с юго-запада на северо-восток к лесу, который
должна была занимать одна кавалерийская часть и в котором разведчики ни
разу не бывали.
Ни на опушке, ни в километре вглубь никаких воинских частей не
оказалось. Званцов с Абрамовым пошли опушкой дальше, так что деревня, где
стояла их рота, оказалась у них за солнцем.
Место было неровное. Они спустились в овраг, по дну которого там и
здесь валялись стреляные почерневшие снарядные гильзы, вышли наверх, где
по гребню проходила линия старых окопов. Званцову почему-то стало