"Расул Гамзатов. Мой Дагестан" - читать интересную книгу автора

Книга моя, долгие годы ты жила во мне! Ты как та женщина, как та
возлюбленная, которую видишь издали, о которой мечтаешь, но к которой не
приходилось прикоснуться.
Иногда случалось, что она стояла совсем близко - стоило протянуть руку,
но я робел, смущался, краснел и отходил подальше.
Но теперь - кончено. Я решился смело подойти и взять ее за руку. Из
робкого влюбленного я хочу превратиться в дерзкого и опытного мужчину. Я
седлаю коня, я трижды ударяю его плетью - будь что будет!
И все же сначала я сыплю горский наш самосад на квадратик бумаги, я
неторопливо скручиваю самокрутку. Если так сладко скручивать ее, каково же
будет курение!
Книга моя, прежде чем тебя начать, я хочу рассказать, как ты прозревала
во мне. И как я нашел для тебя название. И зачем я тебя пишу. И какие цели у
меня в жизни.
Гостя впускаю на кухню, где еще разделывается баранья туша и пахнет
пока не шашлыком, а кровью, и теплым мясом, и парной овчиной.
Друзей я ввожу в заветную рабочую комнату, где лежат мои рукописи, и
разрешаю копаться в них.
Хотя мой отец говорил: тот, кто копается в чужих рукописях, подобен
шарящему в чужих карманах.
Отец еще говорил: предисловие напоминает человека с широкой спиной, к
тому же в большой папахе, сидящего в театре впереди меня. Хорошо еще, если
он сидит прямо, а не клонится то вправо, то влево. Как зрителю мне такой
человек приносит большие неудобства и вызывает в конце концов раздражение.
Из записной книжки. Мне часто приходится выступать на поэтических
вечерах в Москве или других городах России. Люди в зале не знают аварского.
Сначала кое-как, с акцентом я рассказываю о себе. Потом друзья, русские
поэты, читают переводы моих стихов. Но прежде чем они начнут, меня обычно
просят прочитать одно стихотворение на родном языке: "Мы хотим услышать
музыку аварского языка и музыку стихотворения". Я читаю, и мое чтение не что
иное, как бренчание на струнах пандура перед началом песни.
Не таково ли и предисловие к книге?
Из записной книжки. Когда я был московским студентом, отец прислал мне
денег на зимнее пальто. Получилось так, что деньги я истратил, а пальто не
купил. На зимние каникулы в Дагестан пришлось ехать в том же, в чем уехал
летом в Москву.
Дома я стал оправдываться перед отцом, на ходу сочиняя всякие небылицы,
одну нелепее и беспомощнее другой. Когда я окончательно запутался, отец
перебил меня, сказав:
- Остановись, Расул. Я хочу задать тебе два вопроса.
- Задавай.
- Пальто купил?
- Не купил.
- Деньги истратил?
- Истратил.
- Ну вот, теперь все понятно. Зачем же ты наговорил столько бесполезных
слов, зачем сочинил такое длинное предисловие, если суть выражается в двух
словах?
Так учил меня мой отец.
И все же ребенок, родившийся на свет, не сразу начинает говорить.