"И.Гамаюнов. Легко ли быть папой? (невыдуманная история об одном начинающем отце)" - читать интересную книгу автора

- Совсем не приучаете ее к слову "нельзя".
- И не надо пугать ее этим словом, глушить естественную
любознательность, - разразился я очередной тирадой. - А то сейчас глушим,
потом в школе удивляемся, почему у детей интереса к учебе нет.
Ксенька на руках у Вали отвлеклась: по щекам еще слезы не сбежали, а
уже сосредоточенно теребит мамкин нос.
- Она же никого слушаться не будет.
- Вот и хорошо, пусть своим умом живет.
- Да нет у нее еще своего ума!
- И не будет, если без конца одергивать.
- А если волю дать - будет?! Она такое вам натворит...
Кого из нее хотите вырастить - вы подумали?
Мы, конечно, об этом подумали. И - давно. Б запальчивости я немедленно
изложил нашу программу воспитания не потребителя, не приспособленца к
обстоятельствам, а человека, способного исследовать обстоятельства и
преобразовывать их... Словом -личность творческую!
- ...Чтобы витала в облаках, как и вы оба, - подвела черту нашей
дискуссии Вера Ивановна, уходя из комнаты.
- Вы, главное, не горячитесь, - сказал Максим Петрович нам с Валей,
подмигнул Ксеньке и пошел к своему фотоаппарату.
В дверях он столкнулся с бабой Глашей. Она, жмурясь в улыбке, тонким
голоском запричитала.
- А я думала, уж не стряслось чего, такой крик. Ох, горластая девка
растет, покою от нее ни ей самой, ни другим не будет.
Да сейчас все они нервные: в школу бегом, из школы бегом.
Куда торопятся? Вся жизнь еще впереди...
"Ну, положим, уже не вся, хоть и малая часть, но прожита, - подумалось
мне тогда. - Шаг к самостоятельной жизни сделан".
Какой она у моей дочери будет?...


Запись 3-я

ФАКТ ЖИЗНИ

О медведе в берлоге,
играх всерьез
и пробуждении
самосознания

Это было неправдоподобно.
Я даже не сразу понял, что случилось.
Ксеня, сидевшая на диване (она уже давно ходит и немного
разговаривает), вдруг сморщившись в плаксивой гримасе, сказала:
- Хочу домой.
- Ты же дома!
- К маме и папе, - продолжала она, начиная реветь.
- Да ведь я твой папа!
Осторожно притрагиваюсь к ней, глажу по голове, успокаиваю. В дверь
заглядывает Вера Ивановна: "Что тут у вас?" За ней маячит Максим Петрович.