"Андрей Гальперин. Отражение птицы в лезвии " - читать интересную книгу автора

войны. Канцлер, всячески поддерживавший законного правителя герцога
Им-Нилона, прекрасно понимал, что Империя не может позволить втянуть себя в
затяжную войну в канун голодной зимы, но и пропустить караваны на территорию
Куфии он тоже не мог. Пропустить караваны - значит поставить под угрозу
заражения огромное герцогство, находящееся в непосредственной зависимости от
Империи и имеющее важнейшее стратегическое значение. Избавится от
караванов - нарушить свои обязательства перед теми, для кого Империя
является оплотом могущества и надежности. Разрушить надежды страждущих
справедливости. В какой-то момент ему показалось, что нужное решение вот-вот
будет найдено, но выхода не было. Вернее был. Один.
Канцлер внимательно посмотрел в глаза застывшему в мучительном
напряжении Ландо. Потом опустил морщинистое лицо на сухую ладонь и
заговорил, страшно и тихо:
- Свяжись с банкиром Монниссием Троем. От каравана избавиться до того,
как он подойдет к таможне в Киссе. Предупреди графа Патео, о том, что я
желаю побеседовать с ним сегодня, после восьмой службы. В западной башне.
Эти, - канцлер ткнул пальцем в бумаги с темной каймой, свидетельствующей о
том, что к их составлению приложила руку Тайная канцелярия, - в мою
библиотеку. Остальные - в дворцовую канцелярию...
Он встал из-за стола, и тяжело опираясь на толстую трость, побрел к
дверям.
- Как прикажете избавиться от каравана, господин канцлер?
Россенброк становился на пороге и печально посмотрел на старого слугу.
- С наименьшими потерями... С наименьшими потерями для Империи, мой
дорогой Ландо...

В Аметистовом Зале было удивительно тихо. Вокруг накрытого обеденного
стола стояли небольшими группами придворные. У ритуальных чаш, вырубленных
из целых аметистовых глыб, неторопливо прохаживался в одиночестве
церемонмейстер двора граф Нарсинг. Он рассеяно помахал Россенброку, канцлер
в ответ слегка склонил голову. К нему уже шел, бесцеремонно раздвигая
широченными плечами придворных, сам Император Конрад. Канцлер на мгновенье
залюбовался молодым правителем. Высокий рост и мощное телосложение Конрад
унаследовал от своего деда, а волнистые желтые волосы и пронзительные
голубые глаза - от матери. Старый советник души не чаял в этом честном и
открытом молодом человеке, так не похожем на своего отца.
- Да здравствует Император! - канцлер остановился и прикоснулся
кончиками пальцев к переносице. Внимание всех находящихся в зале теперь было
устремлено на него.
"Ах, какое нарушение дворцового этикета! Сам Император идет навстречу
этому старому ублюдку, по странной прихоти, наделенному титулами и властью".
Большинство придворных вокруг них застыло с масками безразличия на холодных
лицах. Лишь граф Патео, генерал-интендант и казначей Империи, улыбался
канцлеру своей странной улыбкой. Император остановился напротив и повторил
приветственный жест. Он понимающе улыбался уголками тонких губ и смотрел на
старика сверху вниз тепло и доброжелательно.
- Я приветствую вас, почтенный граф! - из всех подданных Империи,
наверное, только сам Император называл своего канцлера его дворянским
титулом, - Как ваша спина? Всю прошедшую неделю вы избегали появляться при
дворе, ссылаясь на боли. Надеюсь, государственные дела от этого не