"Марк Лазаревич Галлай. Испытано в небе" - читать интересную книгу автора

а уж волевых качеств ему было не занимать!) летать перпендикулярными курсами
по расширяющемуся многоугольнику, постепенно увеличивая продолжительность
каждого прямолинейного прогона, пока не наткнулся на знакомые места.
Бензиномера на И-16 тоже не было. Сейчас только удивляться приходится,
как кустарно мы тогда летали (впрочем, то же самое, наверное, скажут летчики
двадцать первого века про авиационную технику наших дней). Судить об остатке
бензина в баках приходилось исключительно по времени полета.
Поэтому, когда запоздавший сверх всяких допустимых сроков И-16
появился, наконец, на горизонте и стал приближаться к аэродрому, на земле
было уже очень тревожно - не один лишь летчик замечает время своего вылета и
пристально следит за ходом стрелок часов.
Вот И-16 подошел к аэродрому и встал в круг... О дальнейшем мне
рассказал через час, за обедом, сам Гринчик.
- Понимаешь, король, - в Лешиных устах обращение "король" означало
благорасположение к собеседнику и вообще хорошее настроение, для которого в
этот день у него - видит бог! - были все основания. - Понимаешь, когда я
увидел аэродром, время полета у меня уже истекло начисто. Что тут делать? То
ли садиться на фюзеляж, пока подо мной поля и есть куда приткнуться, а то
кончится бензин над городом - куда денешься! То ли лететь вперед: очень уж
досадно ломать машину, когда аэродром - вон он - в трех минутах хода!.. Ну я
и пошел. Ты сам видел - все вроде было нормально: выпустил шасси, подошел к
последнему развороту, поглядел, как положено, на посадочное "Т" - пора
убирать газ. И только я плавненько потянул газы назад, как мотор стих. Но,
понимаешь, как-то подозрительно - чересчур уж послушно стих, вроде быстрее
даже, чем я сектор газа потянул. Я снова сектор вперед! Фигушки: никакого
эффекта - нет газа! Понял? Мотор сам за меня рассчитал.
...Я, конечно, все понял. Понял еще до Лешиного рассказа, когда увидел,
что его самолет после посадки не отрулил на стоянку, а был забуксирован
тягачом.
Бензина, для того чтобы сесть на аэродром, хватило, как говорят,
тик-в-тик. Израсходуйся он буквально на несколько секунд (именно секунд!)
раньше, и падение среди окружающих аэродром городских зданий было бы
неминуемо!
Как тут не сказать: повезло! Крупно, капитально повезло вопреки
многому, что допустил в этом полете смелый, настойчивый, но в ту пору еще
недостаточно опытный и осторожный летчик.

***

А вот случай, в котором от летчика уже вовсе ничего не зависело.
Один из лучших летчиков-испытателей нашего института, пионер в деле
сочетания летно-испытательной работы с инженерной и научно-исследовательской
деятельностью, Юрий Константинович Станкевич, проводил испытания нового
истребителя на боковую устойчивость.
Вернувшись из очередного полета, он, как обычно, порулил по краю
летного поля на стоянку и вдруг почувствовал, что ручка управления
непривычно легко ходит влево и вправо.
Взглянув, естественно, на элероны, Станкевич не сразу поверил
собственным глазам. Оба элерона висели на шарнирах, безвольно качаясь при
каждом толчке рулящего самолета, - "будто у слона уши!", как определил потом