"Марк Лазаревич Галлай. Избранное в двух томах, том 1 " - читать интересную книгу автора

даже таким понятием, как скромность...
В энциклопедической заметке обращает на себя внимание слово "первых",
оно многое определяет в судьбе М. Галлая. А поставленное в той же фразе "и
др." следует распространить не только на новые типы испытанных им самолетов,
число которых могло бы быть значительно увеличено: во время памятного многим
первого воздушного налета немецкой авиации 22 июля 1941 года М. Галлай сбил
вражеский бомбардировщик, он был "инструктором-методистом по пилотированию
космического корабля" - так тяжеловесно называлась эта никогда прежде не
существовавшая должность - первой группы наших космонавтов, знаменитой
"шестерки первой очереди", в которую входили


3

Гагарин, Титов, Нелюбов, Николаев, Попович, Быковский.
"Этот человек представлял собой живое подтверждение известной
закономерности, согласно которой талантливая личность редко бывает
талантлива лишь в чем-то одном",- пишет М. Галлай об одном из своих
товарищей. Он и сам может служить прекрасным доказательством справедливости
этого наблюдения. И все-таки способности, одаренность - это еще только
возможность, которая далеко не всегда реализуется, не так часто человеку
удается проявить себя в разных областях. У М. Галлая это получилось: летчик,
ученый, писатель - свидетельствует энциклопедический словарь.
Но пусть у читателя не сложится ложное впечатление, что М. Галлаю все в
жизни давалось легко и просто, что во всех делах судьба уготовила ему режим
максимального благоприятствования. В действительности она вовсе не всегда
была к нему благосклонной. Нет, я имею в виду не те опасности, которые на
каждом шагу подстерегают летчика-испытателя и военного летчика на фронте, -
всего этого в жизни М. Галлая было предостаточно, но это в порядке вещей,
такова профессия, которую он выбрал для себя. Речь идет о незаслуженных
обидах и несправедливостях: в печальной памяти пору борьбы с космополитизмом
М. Галлая (в числе других первоклассных специалистов - летчиков и инженеров)
уволили с работы, на несколько лет лишили любимого дела. Те летные
испытания, которые он затем, возвратившись на прежнюю работу, провел,
свидетельствовали, что вынужденный перерыв был потерей не только для него,
но и для дела, которым он занимался.
И в литературе путь его не был усеян розами- впрочем, как почти у
каждого литератора, старавшегося тогда писать правду. А начиналось все
прекрасно: первые три книги М. Галлая-"Через невидимые барьеры", "Испытано в
небе", "Первый бой мы выиграли"- были напечатаны в "Новом мире", который в
ту пору возглавлял Александр Твардовский. Это было высокое признание:
взыскательность Твардовского общеизвестна. Но публикация в "Новом мире"
нередко ставила автора под губительный критический огонь влиятельных
противников журнала, находившихся под высоким покровительством. В
соответствии с газетно-ли-


4

тературными нравами тех "застойных" лет группа высоких военных напечатала