"Дайана Г.Галлагер. Опасные желания ("Зачарованные" #10) " - читать интересную книгу автора

в конгрессе Сан-Франциско. Моложе своего соперника, с более привлекательной
внешностью, этот ярый защитник общественных интересов пока лидировал в
предвыборной гонке, несмотря на богатство Тремэйна и его обширные связи в
политических кругах. Неутомимый борец за справедливость, Джефферсон снискал
расположение и сестер Холлиуэл. Однако до выборов оставалось еще несколько
недель, и у Тремэйна был неплохой шанс наверстать упущенное: более молодой,
энергичной, ориентированной на карьерный рост части электората импонировал
его имидж практичного успешного предпринимателя.
Переменившись в лице, Тремэйн стиснул статуэтку в кулаке.
- Вы даже не представляете себе, как мне не хотелось выставлять свою
кандидатуру против Ноэла Джефферсона. Этот человек... - Тремэйн прикрыл
глаза и пошатнулся, словно у него вдруг закружилась голова.
Прю опустила камеру и инстинктивно подалась вперед.
- Вам плохо?
- Нет, все в порядке. - Тремэйн отвел руку Прю, показывая, что не
нуждается в ее сочувствии. Трясущимися руками он убрал статуэтку в шкаф. -
Просто немного подустал: в последнее время приходится работать в таком
плотном графике...
Прю увидела, что Тремэйн в рассеянности поставил фигурку на округлое
окончание. Камень закачался и едва не упал - но Прю успела
сконцентрироваться и едва уловимым движением пальцев перевернула его плоским
основанием вниз, иначе стеклянная полка неминуемо бы разбилась. Тремэйн,
повернувшийся к ней спиной, ничего этого не заметил.
- Вы закончили? - Усилием воли взяв себя в руки, Тремэйн опустился в
кожаное кресло за письменным столом и выдвинул верхний ящик.
- Да. - Прю хорошо понимала, чем вызвано раздражение кандидата: ему
было неприятно, что она оказалась невольным свидетелем его минутной
слабости. Поскольку в прессе уже опубликовали медицинское заключение о
состоянии здоровья Тремэйна, в его легком недомогании Прю не заподозрила
ничего серьезного. Однако куда более беспринципный репортер на ее месте мог
бы использовать этот инцидент в собственных, политических либо карьерных
целях. - Я уверена, что один из снимков...
- В таком случае, если вы не возражаете, я с вами прощаюсь: меня ждут
дела.
Тремэйн отвернулся к компьютеру.
Уязвленная подобной бесцеремонностью, Прю молча убрала камеру в футляр
и направилась к двери. Ей вдруг бросилось в глаза, что в коллекции Тремэйна,
помимо нескольких классических шедевров мировой культуры, в основном
преобладала военная тематика: оружие, средства устрашения, обмундирование и
прочая военная атрибутика.
Это неожиданное открытие потрясло Прю. Насилие и террор - вот в чем как
нельзя более верно выражались принципы ведения бизнеса и, вероятно,
политической игры Тремэйна. Тот, кто собирался занять высокий
государственный пост, был обязан производить впечатление человека
положительного и приятного во всех отношениях, даже если таковым не являлся.
Обернувшись на пороге, Прю в последний раз заглянула в черную бездну
глаз маски на пьедестале и, вздрогнув, поспешно вышла. Как и у всякого
человека, чье существование определялось исключительно деньгами и властью,
жизнь Тремэйна, возможно, была так же пуста, как эти древние безжизненные
глазницы.