"Иштван Галл. Два землемера " - читать интересную книгу автора

привлекательны, их открытый взгляд лучится добротой и лукавством. Вместо
бровей две кисточки, смешные и подвижные, буквально говорящие, он каждое
слово сопровождает движением бровей. То подмигнет, то сожмурит глаза, то
широко откроет и тупо уставится на тебя, а брови при этом пускаются в пляс:
одна подпрыгивает вверх, другая сбегает вниз; сведет их, и лицо станет
строгим, разведет - наивным; он удивляется - и брови подскакивают на лоб,
сомневается - едва заметно ими шевелит. Сколько слов, столько движений
бровей. Я смотрю на него с интересом и неприязнью. "Господин богатырь!"
Почему он меня так называет? Другое дело - старушки да любящие выразиться
позаковыристей деревенские деды. Но этот-то почему? Насмехается? Мне не
хочется его обижать, и я молчу. Гибкой палочкой стараюсь попасть по сухой
головке репейника, что покачивается передо мной, но ветер все время
отклоняет ее от удара.
Он снова повторяет:
- Я действительно там бывал.
Взглянув на него, мгновенно отвожу взгляд. Он смеется, одними глазами
смеется, они насмешливо атакуют меня веселыми стрелами, брови танцуют.
Просто зло берет: за дурака он меня, что ль, считает? Я не знаю, что
ответить и как положить конец этому разговору.
А он уже обращается к своему товарищу, но так, чтобы и я слышал:
- На той стороне, как раз напротив нас, большая богатая деревня. Так
вот там я и бывал. Более того. У меня там родственники. Я гостил у них, и не
раз.
У меня невольно вырывается:
- Когда?
- О-хо-хо, не так уж давно. Ну-ка посчитаем, двадцать два... нет,
двадцать три года назад. Тогда это было еще просто. А теперь...
Он машет рукой и подмигивает. Я не выдерживаю и взрываюсь:
- Что значит теперь?
- Другая жизнь, знаете ли.
- Какая это другая?
- Ну такая.
- Какая?
- Сами знаете, господин богатырь.
"Господин богатырь!" Я изо всей силы полоснул веткой по воздуху.
- Вам не нравится?
- Я этого не говорил.
Голос его при этом выражает такое наивное удивление, что мне кровь
бросается в лицо. Что это со мной? Какое мне дело до того, где он бывал, да
еще в незапамятные времена. Но почему он мне об этом рассказывает, и так
хвастливо, чуть ли не с вызовом? Чего-то он добивается, только знать бы
чего. Я стараюсь себя успокоить: просто наивный и болтливый человек и
рассказывает все это без злого умысла. А я ему нагрубил. Мне становится
стыдно, хочется как-то загладить вину. Я виновато оборачиваюсь. Он кротко
смотрит на меня, вся его слегка согнутая фигура выражает раскаяние. Он
нерешительно протягивает ко мне свои ручищи-лопаты, а я невольно
отшатываюсь.
- Уж не сердитесь ли вы, господин богатырь?
- Нет, - отвечаю я и застываю, глядя на него.
Брови у него снова выделывают коленца: сначала одна, потом другая