"Владимир Галкин. Золотые листья (Сказ, сб.фантастики "Помочь можно живым")" - читать интересную книгу автора

сознание вышибло.
Очнулась Алена,.- по лицу будто гладит кто. Простонала:
- Где я? Что со мной?
Слышит - над ухом звенькнуло. Веки разомкнула, в сторону скосила
глаза, увидела,- с кустика птаха вспорхнула. А по лицу все гладит и гладит
ласково кто-то. Повернула голову и отпрянула: мужик сидит перед ней,
косматущий, бородища с проседью - сущий лешак. Ладонью с лица ее налипший
сор сбирает. Поодаль жердина лежит, на конце клок волос в сучьях запутался.
Поняла все Алена - старого Данилу признала. Видать, брел по берегу, увидел
ее тонущую, да не мог рукой ухватить. Длинную палку выломал, зацепил концом
за волосы, потянул, да в спешке-то сорвалось. Клок волос вырвал. Второй раз
зацепил, намотал покрепче и вытянул.
Сам он который уж год отшельником жил на острове. Как озеро совсем
заболотилось и за орехом добраться мужики не могли,- летом, осенью топко, а
к зиме орех выпадет, а что останется, птицы повыклюют, белки повы-шелушат,
- Данила и надумал с зимы остаться на Гриве. Сначала в землянке жил, летом
избу выстроил. Осенью много ореха добыл. Как мороз болото сковал, мужики на
подводах приехали, припасов Даниле привезли, спрашивают;
- Не наскучило ли?
Да он посмеялся:
- Дух на острове вольный, зверя, птицы полно, скоро и пчел разведу. А
по воскресным дням благовест слушаю. На Гриве его шибко слыхать, особенно,
как ветер в мою сторону.
Так и жил. Вокруг острова в чистой воде карасей ловил, а через болото
к берегу по кочкам - тропу тайную выискал, в село иногда сам хаживал. Про
Аленино горе ране слыхивал, а тут самому пришлось бабу спасать. Взвалил на
плечи да по тропе своей унес на Гриву. И вскоре повитухой стал. Принесла
она девчоночку, Аришкой назвала. А как от родов оправилась, сжилась со
старым Данилою. Хоть волосом сед, однако силою крепок и душою чист. А как в
тиши ночной сказки любовные начнет сказывать - сердце у Алены заходится.
Чего ж с таким не любиться...
Меж собой решили, про то, что Алена спаслась, - молчок!
Вскоре Данила привез петуха с курами, потом козу, на другое лето сено
накосил, с морозами корову привел. Мужики, что за орехами приезжали,
удивлялись:
- Без бабьих рук с хозяйством как управляешься?
Вздыхал Данила: один, мол, за всем приглядываю. Да мужики не шибко
верили:
"Эвон какой порядок в горнице! - меж собой поговаривали: - Никак с
лешачихой живет али с русалкою". Однако рукою махнули: дело, дескать, его
холостяцкое. А про Алену, что жива-де, что с Данилою судьбу поделила, и
думать не думали, к их приезду на конец острова она уходила. Там Данила
избушку-времянку построил. В ней и ждала с Аришкой, покуда все не уедут.
Через сколько-то лет Аришка шустрой девчонкой выросла, уже и матери
пособляла. Летним днем пасла козу да прикорнула на солнышке, а очнулась -
нет козы. Подумала: "К осинкам, поди, убегла. Любит листочки пощипать, а
тут кедры одни", и отправилась искать в дальний конец острова. Вышла на
берег и, вправду, козу увидела: на задних копытцах стоит, передними
уперлась в деревце, морду тянет, листочки сощипывает. А на нижней ветке
девчонка, годами с Аришку, сидит, плачет - боится козы. Отогнала Аришка