"Наталья Галкина. Пишите письма (Роман) " - читать интересную книгу автораличность; другой изготовлял мумии великих вождей, предназначенные для
всеобщего обозрения и поклонения для сплачивания их племен. Чечеткин следил за Мумификатором, крался за ним, выкрикивал издалека угрожающим голосом одному ему понятные фразы: - Кто раньше встал, того и тапочки! Мы со Студенниковым, не сговариваясь, следили за Чечеткиным, чтобы он чего не отчебучил и не попал в лапы незримой охраны своего антагониста. Однажды после метели в пору белоснежных сугробов Костя сгреб огромный снежок и собрался было запустить его врагу в рожу; тут неведомо из каких щелей повыскакивали четыре близнечных дяденьки, положили безумствующего поисковика на снег, вывернув ему руки, - тихо, быстро, безмолвно. Мумификатор подошел. Нам показалось: сейчас поставит на голову поверженного ногу. Мы выскочили с воплями, не боясь, поскольку не раздумывали; разыгрывали мы, импровизируя, безутешных родственников, выкрикивали, что вот, мол, выпустили давеча с Пряжки, недолечили бедного дядю, свата, деверя халтурщики-доктора, халатное отношение, вы на него не серчайте, он не злой, никого не убил пока, и это у него в руке не граната, снежок, да вы вглядитесь, он в детство впал, принял вас за дружка-второгодника из параллельного класса. Мумификатор смотрел на нас, задрав подбородок, ничего не выражающим холодным взором жреца, высшего существа недосягаемой касты. пропали, рассредоточились. Жрец удалился в парадную "Дворца излишеств" под сень московских кустистых капителей кургузых колонн, Студенников помог Чечеткину подняться, я отряхивала с его ветром подбитого пальтеца снег. - Ты что пьешь? - сурово спросил Студенников. - "Солнцедар"? Бормотуху? "Самжене"? Сейчас бы поехал куда Макар телят, только бы тебя и видели. Ты камикадзе? - Борец я за правду, - слизывая кровь с разбитой губы, произнес бледный борец. - Если бы его Большого Покойника похоронили и моих бы мертвецов полки в землю легли родную, упокоились бы навеки. - Не навеки, а до Страшного суда. Иди домой молча, проспись, - произнес Студенников. Под руки привели мы Костю в жилую единицу его, он упал на железную кровать, плакал. Было поздно, Студенников пошел провожать меня домой на Благодатную, заметенную, перечеркнутую рельсами. Если бы я могла, я бы увеличила расстояние до дома моего в пять раз, в десять. - А рыжие тоже зимой мерзнут? |
|
|