"Наталья Галкина. Ночные любимцы. Повесть" - читать интересную книгу автора

Флер рождественского праздника, пронизывающий воздух ночных
посиделок, растаял. Несмываемая тень вишневой маски застилала
мне жизнь. Восприятие ли мое изменилось, я ли сама, но в каждой
реплике слышались фальшивые ноты; может, из-за собственного
вранья слух у меня на них обострился, или видела я изнанку, швы,
где мерещились мне прежде праздничные одежды. Должно быть,
прежнее желание постоянно присутствовать на рождественском
празднике тоже грешило противу правды, было нескромным и
нелепым, и теперь за тягу к круглогодичному карнавалу
приходилось расплачиваться.
-- О чем вы так задумались, Ленхен? -- спросил Сандро.
-- Мне стало жаль дьявола, ему так мучительно скучно с людьми.
Эммери перестал качаться в качалке, отвлекся от зрелища оконного
проема и воззрился на меня.
-- Сколько раз я просил не поминать его к ночи, -- сказал
Хозяин.
-- К утру, -- отвечала я чуть не плача.
-- Ну, всё, всё, -- сказал Сандро, -- не наливайте ей больше
ликера. Лена, со следующего понедельника мы с вами вступаем в
общество трезвенников. Иначе нам грозит круглосуточное похмелье
на всю пятилетку. Не возражайте. Сядьте на диван, Шиншилла,
уступите даме уголок поуютней. Вот уже золотую лютню солнца
убрали в футляр запада и достали из чехла востока серебряный
ребаб месяца, и взошла звезда Зуххаль, ввергая в небесную сферу
принадлежащее ей седьмое небо. Ганс продолжал идти куда глаза
глядят по улицам и улочкам Пальмиры, пока не догнал одного из
изгнанных музыкантов, вытирающего лицо рукавом изодранной
одежды, лишившегося лютни, барбитона либо каманджи. Ганс
похвалил игру бывшего оркестра и подивился борьбе верующих с
музыкой.
-- О! -- воскликнул лютнист без лютни. -- Я и сам принял ислам и
уважаю правоверных: но мне непонятны ничего не ощущающие при
звуках музыки, считающие два различных напева одним и не
отличающие воя волка от воя шакала. Прав мудрец, говоривший:
общества подобных людей следует избегать, ибо лишены они
признаков человеческого и к роду людскому не принадлежат; к тому
же у всякого, на кого музыка не действует, расстроено здоровье:
он нуждается в лечении.
-- Может, расправившимся с вами не нравится состояние ваших
слушателей, впадающих в исступление? Не скрою, -- сказал Ганс,
-- в музицировании вашем присутствовало нечто чародейское, я и
сам чувствовал сильное сердцебиение и подступающие слезы.
-- О чужеземец! -- сказал музыкант. -- Музыка -- удел духа;
возможно, человеку надлежит сдерживаться и не проявлять тревоги,
тоски или радости, возникающих в нем, благодаря напевам, столь
бурно; видимо, у некоторых силы телесные выходят из повиновения,
силы душевные не справляются с ними, и в этом есть нечто
неподобающее. Слышал ли ты про ходжу Джунайда?
-- Нет, -- отвечал Ганс.
-- Как-то раз в присутствии ходжи Джунайда, да освятит Аллах