"Эдуардо Галеано. Вскрытые вены Латинской Америки" - читать интересную книгу автора

выступали в фантастических и аллегорических костюмах, устраивались также
конные турниры, корриды и танцы на улицах под аккомпанемент флейт и
гитар[66].
Владельцы горных разработок с пренебрежением относились к крестьянскому
труду, и в разгар процветания в 1700 и 1713 гг. этому району пришлось
пережить голод. Миллионеры вынуждены были есть кошек, собак, крыс, муравьев
и ястребов. Рабы теряли силы и здоровье на промывке золота. "Здесь они
работают, - писал Луис Гомес Феррейра, - здесь и едят, а подчас и спят; и
поскольку, работая, они обливаются потом и стоят босыми ногами на холодной
земле, на камнях или в воде, то во время еды или отдыха поры у них
закрываются и происходит такое сильное охлаждение, что они быстро и очень
опасно заболевают: тяжелые плевриты, апоплексия, судороги, паралич,
пневмония и многие другие недуги одолевают их" [67]. Болезнь была божьей
милостью, потому что приближала смерть. "Лесные капитаны" в Миттас-Жерайс
получали вознаграждение золотом за каждую голову беглого раба.
Когда рабов измеряли, взвешивали и грузили на суда в Луанде, их
именовали "товаром для Вест-Индии"; по прибытии в Бразилию выжившие рабы
превращались в "руки и ноги" белого господина. Ангола в обмен на одежду,
алкогольные напитки и огнестрельное оружие экспортировала рабов-банту и
слоновую кость, но горняки из Оуру-Прету предпочитали негров из маленького
прибрежного поселка Вайда на побережье Гвинеи, потому что они /88/ были
покрепче, повыносливей, чем другие, и умели отыс-кивать золото с помощью
колдовства. Кроме того, каж-дый горнопромышленник желал иметь по крайней
мере одну черную любовницу из Вайда - чтобы удача никогда не покидала его на
приисках [68].
Добыча золота не только вела к расширению работор-говли, но и поглощала
значительную часть черной рабочей силы, занятой прежде на плантациях
сахарного тростника и табака в других районах Бразилии, остав-шихся теперь
без рабочих рук. Королевский указ 1711 г. запретил продажу рабов, занятых на
сельскохозяйственных работах, в рудники, за исключением тех, что проявили
"испорченность характера". Но ненасытный Оуру-Прету требовал все новых
рабов. Негры умирали быстро, лишь в редких случаях выдерживая лет 7
непрерывной работы. Но что правда, то правда: прежде чем переправить негров
через Атлантику, португальцы всех их крестили. В Бразилии рабы были обязаны
посещать мессу, хотя им запрещалось приближаться к алтарю и садиться на
скамьи.
В середине XVIII в. многие золотоискатели ушли на Серраду-Фриу в
поисках алмазов. Стеклянные камешки, которые охотники за золотом отбрасывали
в сторону, когда обследовали русла рек, оказались алмазами. В Минас-Жерайс
на свадьбу дарили золото и алмазы в одинаковой пропорции. Процветающий
поселок Тижуку превратился в центр алмазного района, и там, точно так же как
в Оуру-Прету, богачи одевались по последней европейской моде и покупали за
океаном самое роскошное платье, оружие и мебель. То было время безумств и
мотовства! Одна рабыня-мулатка, по имени Франсиска да Силва, завоевала свою
свободу, став любовницей Жоана Фернандеса ди Оливейра, миллионера и
фактического суверена Тижуку; эту женщину, некрасивую и уже имевшую двоих
детей, называли "красоткой, которая всем заправляет" [69]. Она никогда не
видела моря и пожелала жить у морского берега, и тогда ее рыцарь приказал
вырыть большое искусственное озеро и спустить на воду корабль с полным
экипажем и всем прочим. На склоне сьерры Сан-Франсиску он воздвиг для нее