"Юлия Евгеньевна Галанина. Да, та самая миледи " - читать интересную книгу автора

Ходили сплетни, что он (после совместного отдыха в спальной) чуть ли не
заставлял своих подружек вместе с ним возносить мольбы у этого алтаря и
лобызать туфельки на портрете Его Королевы.
- Да, я знаю... - со слезой в голосе простонала я. - Вы рыцарь и поэт!
Бекингэм величественным движением головы подтвердил, что он
действительно рыцарь и поэт, и продолжал:
- Так вот, однажды бессонной ночью мне было видение моей
повелительницы, владычицы моего сердца, моей путеводной звезды. Проснувшись
утром, я дал обет установить алтарь, подобный тому, что находится в моем
дворце, на флагмане моей эскадры, чтобы и на суше, и на море молиться Той,
которую боготворю!
- Это так благородно! - заломив брови (дьявол, под маской не видно,
весь эффект пропадает!), подхватила я. - О, милорд, я не смею стоять рядом с
Вашей мечтой! Прощайте, милорд, и будьте счастливы!
Я резко остановилась, высвободила свою ладонь из ладони Бекингэма,
прижала ее к корсажу, (заставляя тем самым розовые полушария грудей немного
приподняться) и, вздыхая всей грудью, сказала:
- Ваш жемчуг жжет мне кожу, в Ваших мыслях он предназначен другой,
заберите его! Я не могу принять его от человека, который закрыл от меня свое
сердце!
- Но миледи, - немного опомнился Бекингэм, - Вы слишком строги! Я
говорил о небесной, недостижимой мечте, мы же находимся на грешной земле.
Ваша лилейная грудь заставляет меня трепетать, при виде Ваших алмазных слез
я чувствую себя ужасным подлецом и негодяем!
- Вы говорите так из жалости, чтобы утешить меня! - гнула я свою линию
прерывающимся голосом. - Вы не любите меня, Вы сами это сказали! Ваш подарок
колет меня, но увы, жемчужина слишком глубоко провалилась, чтобы я могла ее
достать и вернуть Вам!
Пока мы упоенно вели этот душераздирающий диалог, Бекингэм мягко, но
настойчиво увлекал меня в один из малолюдных коридоров.
- Вы жестоки, сударыня, Вы так несправедливы! - восклицал он, шаг за
шагом отступая к тяжелой бархатной портьере. - За каждую слезинку на Ваших
сапфировых глазах я готов подвергнуться распятию!
За портьерой оказалась дверь, ведущая в маленькую захламленную комнату.
Вся она была заставлена какими-то старыми креслами, ширмами, увешана
глушащими звук шторами и остатками некогда роскошных балдахинов. Ночная
лампочка тускло освещала пыльную роскошь. Сколько пылких парочек перебывало
здесь за каждый праздник, даже представить трудно!
Вот теперь Бэкингем дожил до момента, когда можно дать волю и рукам.
- Я сам достану обидевшую Вас жемчужину и уничтожу ее, растоптав своим
каблуком, раз она вызвала Ваше огорчение! - хриплым шепотом бормотал он,
расстегивая алмазные застежки лифа. - Вот она, негодяйка, посмевшая
причинить вред этой нежной грудке! О-о-о! Я вижу следы, нанесенные ее грубым
покровом, позвольте поцелуями смягчить ту боль, которую она Вам причинила!
О-о-о, я схожу с ума, аромат Вашей кожи дурманит мне голову! Если Вы не
сжалитесь, я погибну, я паду бездыханным у Ваших ног!
- Ах, герцог! - отбивалась я, как и полагается. - Ваши поцелуи жгут
меня, они кружат голову, заставляю забыть все, приличия, гордость, а-а-а,
отпустите меня, мои ноги слабеют!... Я сейчас упаду...
- Сударыня, я уже не могу отпустить Вас! Или Вы дадите мне неземное