"Тимур Гайдар. Голиков Аркадий из Арзамаса" - читать интересную книгу автора

работы следователя с игрой в ресторане "Восторг", и читателям этот факт дан
для оценки с точки зрения общественности, по мнению суда, верно, а в
отношении нанесения оскорбления следователю Филатову ни на чем не основано.
Таким образом суд считает деяния гражданина Голикова по статье 175 УК не
доказанными..."
Судья продолжал чтение:
"- ...по статье 173 УК он, Голиков, изобличается вполне. Исходя из
изложенного.., приговорил гражданина Голикова Аркадия Петровича...
подвергнуть лишению свободы сроком на одну неделю... Суд, приняв во
внимание, что Голиков социально опасным для общества не является.., считает
возможным наказание Голикову смягчить, заменив лишение свободы общественным
порицанием на общем собрании сотрудников редакции "Звезда"... Меру
пресечения Голикову избрать подписку о невыезде..."
В те дни шумел не "ночной Марсель" - Пермь шумела.
- Неужели все-таки удалось упечь в тюрьму этого резвого фельетониста?
- Неужели наш суд осудил Гайдара?
5 апреля 1927 года в "Правде" появилась статья "Преступление Гайдара".
"Форма фельетона не понравилась, - говорится в статье. - Выходит, что
фельетонную форму произведений надо изгнать из газеты. Но под силу ли
сделать это нарсуду 2-го участка г. Перми? Нет и нет... Рабочий-читатель
знает, что партия и Советская власть на газету смотрят не так, как нарсуд
2-го участка г. Перми... "Преступление" Гайдара рабочим читателем воспринято
как его заслуга. Читатель толкает Гайдара на новые такие преступления..."
Пермь Гайдар вспоминал с любовью. Сберегал дружбу, переписывался со
многими "звездинцами", в частности с Борисом Никандровичем Назаровским.
"Здравствуй, Борис!
...За эти два года - что мы не видались - постарел я также ровно на два
года... Много за это время я ездил по Северу, а теперь вот уже полгода, как
живу в Москве. Не работаю пока в газете нигде, но скоро буду работать -
потому что долго без газеты скучно. За это время в ГИЗе у меня вышла повесть
"Школа"...
Лиля жива и здорова, работает редактором радиопионерской газеты. Тимур
- нигде не работает - все больше бегает, загорает и задает вопросы
приблизительно такого рода: "Что такое батарея?" - "А это вот одна пушка, да
еще другая пушка, да еще пушка, вот тебе и батарея". - "А почему лес - не
деревья, а лес?" - "А это одно дерево - значит дерево, а другое дерево, да
третье дерево, да еще деревья - вот тебе и лес". (Пауза.) "А если батареи с
лесом сложить (???), что тогда получится?"...
Боренька! У меня к тебе огромная просьба исключительной важности...
Здесь одно очень почтенное издательство должно в срочном порядке издать мою
повесть ("Лбовщина", переработанная вместе с "Давыдовщиной"). Но вот вся
беда - у меня нет ни рукописи, ни одного экземпляра "Лбовщины"
("Давыдовщина" есть)... Может быть, ты достанешь в Перми и пришлешь мне эту
книжку. Может быть, у тебя остался экземпляр...
Если бы я не знал, что ты добр, как Христос и Магомет вместе взятые, я
был бы уверен, что, прочтя сии строки, ты злорадно сказал бы: "Ага, сукин
кот, то не писал, не писал, а то как понадобилась книга, сразу нашел
время... Так вот, пусть..."
Но остерегись, Борис, так поступать. Ибо, как ты человек, изучавший
диалектику и философию, должен помнить слова св. Нафанаила-постника, который