"Нил Гэймен, Терри Прэтчетт. Добрые предзнаменования" - читать интересную книгу автора

нервы у горожан? И что потом они принялись изливать свой гнев на секретарш
или регулировщиков, а те, в свою очередь - на кого-то еще? До самой ночи,
тысячами разных способов, и - что было особенно замечательно - они
придумывали эти способы сами. Эффект от такой раскачки просто невозможно
рассчитать. Тысячи и тысячи душ запятнали сами себя, потеряли привычный
блеск - а ты, можно сказать, палец о палец не ударил.
Но демонам вроде Хастура и Лигура это говорить бесполезно. Кругозор на
уровне четырнадцатого века, почти у всех. Годы за обработкой единственной
души. Наверно, это высокое искусство, но в наши дни надо смотреть на
вещи
по-другому. Не вглубь, а вширь. В мире пять миллиардов человек и отщипывать
уродов по одному уже не приходится: надо расширять производство. Однако
демонам вроде Лигура и Хастура этого не понять. Они бы никогда не придумали
телеканал на валлийском языке. Или налог на добавленную стоимость. Или
Манчестер.
Манчестер вызывал у него особенную гордость.
- Силы Сущие вроде были удовлетворены, - сказал он. - Времена
меняются. Так в чем дело?
Хастур вытащил из-за надгробия небольшую корзинку.
- В этом, - сказал он.
Кроули уставился на корзинку.
- О нет, - сказал он.
- О да, - ухмыльнулся Хастур.
- Уже?
- Да.
- И что, я должен вроде как...?
- Да. - Хастур просто наслаждался своей ролью.
- Почему я? - в отчаянии спросил Кроули. - Хастур, ты же знаешь,
это, так сказать, не мое амплуа...
- Твое, твое, - ответил Хастур. - Твой звездный час. Главная роль.
Бери. Времена меняются.
- Угу, - осклабился Лигур. - Недолго им осталось. Временам.
- Но почему я?
- Видимо, кто-то сильно тебя любит, - злорадно сказал Хастур. - Вот
Лигур, думаю, руку бы отдал за такой шанс.
- Точно, - заметил Лигур. Чью-нибудь, добавил он про себя. Вокруг
хватает рук. Какой смысл расставаться со своей?
Хастур вытащил из глубин своего плаща потрепанный блокнот.
- Распишись. Здесь, - сказал он, сделав чудовищную паузу между
словами.
Кроули, рассеянно вытащил ручку из внутреннего кармана. Она была
тонкая, матово-черная, и выглядела так, словно запросто могла превысить
любой установленный предел скорости.
- Ничего так ручечка, - сказал Лигур.
- Ей можно писать под водой, - заметил Кроули.
- Чего только не придумают, - вздохнул Лигур.
- Если не поторопятся, то ничего, - сказал Хастур. - Нет. Не А.
Кроули. Настоящее имя.
Кроули трагически вздохнул и вывел на бумаге сложный извивающийся знак,
который на мгновение тускло засветился красным во мраке кладбища и тут же