"Паулина Гейдж. Искушение богини " - читать интересную книгу автора

ли столь же замечательный учитель из меня?"
- Но, отец, - сказала Хатшепсут робко, - я ведь всего лишь девочка.
- "Всего лишь"? - Его голос едва не сорвался на крик. - "Всего лишь"?
Это всего лишь слово, вот что это такое. Не обращай на него внимания,
Хатшепсут. Расти, цвети, но помни мой урок. Не позволяй своему языку бежать
впереди мыслей. И не думай, - закончил он, вставая и улыбаясь, - будто я не
замечаю поведения Неферу, хотя твоей матери хотелось бы верить, что это так.
С Неферу я разберусь, когда придет время. Она покорится моей воле, как и все
остальные. Нозме!
Кормилица вошла и встала у порога, опустив глаза в пол.
- Положи ее спать, да смотри за ней как следует. А ты, мой веселый
огонек, поразмысли на досуге над словами великого бога Имхотепа: "Да не
будет язык твой подобен флагу, развевающемуся на ветру всякой сплетни".
- Я запомню это, отец.
- Уж постарайся. - Он наклонился и поцеловал ее в щеку. - Доброй ночи.
- Доброй ночи.
Она сложила ладони вместе и поклонилась.
- И спасибо тебе.
- А?
- За то, что ты не накричал на меня, хотя я иногда бываю сущим
наказанием.
Фараон рассмеялся.
- Я рад, что ты слушаешь своих учителей, - сказал он. Потом погладил
дочь по голове. Она побежала к Нозме, и двери беззвучно закрылись за обеими.

Глава 2

Четырнадцать ночей спустя после того, как Хатшепсут легла спать,
выруганная отцом и с тяжелой от алкоголя головой, некий молодой человек
сидел на краю убогой соломенной кровати, не в силах уснуть. Шел месяц
Пакхон, воздух был густ и вязок от жары. Река начала вздуваться, ее течение
ускорилось. Обычно спокойная серебристая вода краснела с каждым днем, было
слышно, как она с громким журчанием течет по своему руслу. Этот звук,
подобно колыбельной, должен был убаюкать юношу, но вместо того раздражал и
отвлекал его, когда он пытался заснуть. Наконец юноша скатился на земляной
пол и уселся, нахохлившись, голодный и потный, в изножье кровати. Спину
ломило, колени тоже. Последнюю неделю он только и делал, что скреб полы в
домах полужрецов "- людей, ответственных за подготовку погребальной
церемонии, и это его злило. Не для того он пришел три года назад в Фивы,
неся в куске мешковины свои драгоценные сандалии и единственную хорошую
повязку. Он был взволнован, нетерпелив, грезил о том, как быстро завоюет
высокое положение среди жрецов, пока наконец сам фараон не заметит его, и
тогда он в одночасье превратится... В кого? Он провел рукой по своей бритой
голове и вздохнул в темноте. В великого строителя. В человека, способного
воплощать мечты царей в камне. Ха! Последние три года он провел в роли
ученика жреца-вииба, нижайшего из нижайших, только и зная, что мыть, мести
да бегать на посылках от одного хозяина к другому в луксорский храм. Видения
богатства и признания медленно растаяли, оставив лишь горечь да
неудовлетворенное честолюбие, которое не давало спать по ночам, тесня
присущий ему от природы веселый нрав.