"Паулина Гейдж. Искушение богини " - читать интересную книгу автора

горах. Ты будешь свободна, сможешь путешествовать или сидеть дома; будешь
делать все, что заблагорассудится твоему мужу или тебе, вы будете радоваться
детям. А я...
Она отбросила стебелек прочь и, сцепив вместе пальцы, прислонилась к
древесному стволу. От эмоционального напряжения, которое она испытывала, ее
лицо, и без того нездорового оттенка, стало еще желтее, а мышцы на шее
напряглись, точно завязанные узлами веревки. Любой, кто увидел бы ее сейчас,
не нашел бы в ней ничего царственного или величественного. То немногое, что
в ней было красивого, - изящные руки, тонкий нос, длинные черные волосы -
как-то стушевалось под грузом несчастья, которое делало ее похожей на
обмякший в отсутствии ветра белый парус.
- Меня берегут, - продолжала она безжизненно, - кормят изысканными
яствами, одевают в тончайший лен. Драгоценностей в моих сундуках и
шкатулках - что гальки на морском берегу, рабы и знать падают передо мной
ниц с утра до вечера. Целыми днями я только и вижу что их затылки. Когда я
встаю с постели, меня одевают; когда я голодна, меня кормят; стоит мне
устать, и дюжина рук тянется к пологу моего ложа, чтобы откинуть его. Даже в
храме, когда я молюсь и трясу систрум*, меня не оставляют в покое. - Она
устало мотнула головой, ее волосы в беспорядке рассыпались по плечам. - Я не
хочу быть великой царственной женой. Не хочу выходить за глупого,
благонамеренного Тутмоса. Я хочу только покоя, Хатшепсут, чтобы жить так,
как мне нравится.
______________
* Систрум - музыкальный инструмент, род погремушки.

Она закрыла глаза и умолкла. Хатшепсут робко протянула руку и погладила
сестру по плечу. Девочки взялись за руки и просидели так до тех пор, пока
солнце не начало клониться к закату, чуть заметно удлинив тени. Наконец
Неферу пошевелилась.
- Я видела сон, - прошептала она, - страшный сон. Он снится мне почти
каждый раз, стоит закрыть глаза. Вот почему сегодня я не вернулась после
занятий в свои покои, а вышла сюда, в сад, легла под дерево и лежала до тех
пор, пока мои глаза не начали гореть от усталости, а мир вокруг не сделался
таким же нереальным, как во сне. Мне снится... мне снится, что я умерла и
мой Ка* стоит в громадном темном зале, где пахнет гниющей плотью. Там очень
холодно. В конце зала есть дверь, сквозь нее внутрь льется свет, милый,
яркий, теплый солнечный свет. Я знаю, что за дверью ждет меня Осирис. Но
там, где мойка, есть только темнота, запах и ужасное отчаяние, потому что
между дверью и мной стоят весы, а за ними - Анубис.
______________
* Ка - в древнеегипетской мифологии одна из составляющих сущности
человека, двойник, определяющий его судьбу и продолжающий жить после его
смерти.

- Но почему ты боишься Анубиса, Неферу? Ведь он всего лишь следит за
тем, чтобы чаши весов оставались в равновесии.
- Да, знаю. Всю свою жизнь я старалась поступать по правде, чтобы,
когда мое сердце ляжет на весы, мне нечего было бояться. Но в этом сне все
по-другому. - Она встала на колени, ее руки задрожали, она опустила их на
плечи Хатшепсут. - Я приближаюсь к богу. У него на ладони лежит что-то, оно