"Нина Габриэлян. Хозяин Травы" - читать интересную книгу автора

прямо с середины. Однако от вопросов я воздержался и понимающе кивнул. Этот
кивок так воодушевил Полину, что она даже выпростала из-под юбки поджатую
ногу и стала елозить по полу мыском ботинка:
- Да, конечно, рано или поздно это должно было начаться. Нельзя
безнаказанно жить в чужом доме и ощущать себя хозяевами. Миллионы лет они
владели землей, и вдруг пришли мы, понастроили свои дурацкие жилища и
объявили себя царями природы. Да мы по сравнению с ними не то, что
новорожденные, мы, может быть, даже еще не родились. Кто знает, быть может,
- она с недоумением посмотрела на свою руку, все еще продолжающую скрести по
чашке, - быть может, нас еще и нет. Я иногда даже думаю, - голос ее упал до
шепота, - мы просто им снимся, и, когда они проснутся, мы исчезнем. Со всеми
нашими домами, заводами и полетами в космос.
- Если я вас правильно понял, я не более чем кошмарное сновидение
таракана?
- Вас это смущает? - удивилась Полина. - Но это же эстетический
предрассудок! Хотя... - она
задумчиво поглядела на меня, - вы скорее всего снитесь
бабочке-лимоннице, потому что вы доброе и красивое сновидение.
Кажется, я покраснел:
-А вы, Полина, чей сон? Такой яркий и удивительный...
Девочка съежилась и помрачнела:
- Ох, лучше не спрашивайте! А то мне опять страшно будет. Я ведь сейчас
одна ночую. Правда, меня сегодня Аркадий Ефимович с женой приглашали в
гости. С ночевкой. Я даже халат с собой взяла. И полотенце. Они такие
добрые. Только неудобно, ему опять придется на кухне спать. И все-таки
почему она на меня напала?..

Среди ночи я проснулся. В комнате было темно, но это была какая-то
другая темнота, не такая, как в предыдущие ночи. Она мягко пульсировала,
испуская из себя тонкие токи. Я протянул руку в эту шуршащую темноту,
нащупал веревочку, утяжеленную прохладным пластмассовым шариком, и дернул за
нее. Темнота сухо щелкнула и расцвела красным абажуром торшера, высветив
кусок комнаты и окно, заполненное светящейся листвой, среди которой цвел
точно такой же абажур. И еще что-то красное было в комнате, мягкое,
пушистое, беззащитное... Только где? Ах, вот! Щуплый байковый халат
аккуратно свисал со стула, и рядом с ним, на тахте, отделенной от моей
кровати гардеробом, кто-то ровно дышал, тихо, почти неслышно... Я подкрался
к тахте и наклонился. Девочка сердито пробормотала что-то и, как бы
защищаясь, прикрыла лицо кулаком.
Я подошел к окну. На ветке рядом с абажуром выросло мужское лицо. И
улыбнулось мне.
-Доброе утро!
Я отложил вилку, которой сбивал омлет, и обернулся. Девочка стояла в
дверях кухни и улыбалась мне. Заспанное личико ее чуть припухло, руки с
крупными косточками запястий прижимали к груди белое вафельное полотенце,
аккуратно заштопанное в двух местах.
- Доброе утро! - Кажется, я покраснел. - Как спалось на новом месте?
- Спасибо, хорошо.
Она потупилась и стала тискать и мять в руках полотенце. По всей
видимости, она нервничала. Я подошел к ней и по-отечески прижал к груди. Она