"Мариус Габриэль. Первородный грех. Книга первая " - читать интересную книгу автора

стало таким бледным, что веснушки казались столь же яркими, как капли крови,
которой он был забрызган. - Н-не надо, - прохрипел он. -
П-па-а...ж-жалуйста... о-о... п-прошу... не...
Мерседес желала его смерти. Она хотела довести начатое дело до конца.
Но вдруг поняла, что не может.
Наполнявшая ее энергией яростная жажда мщения иссякла. Она
почувствовала себя опустошенной. И совершенно спокойной, можно сказать,
умиротворенной.
Ей казалось, что кто-то осторожно тянет ее поднятую руку вниз. Она
медленно опустила камень.
Глаза Леонарда закатились. Дрожащие веки закрылись.
Мерседес подняла голову и огляделась. Желтый песок, синее небо, зеленые
деревья. Жара и стрекот насекомых. Ящерица юркнула по камню.
Она ощутила, как вздымается под ее ляжками грудь Леонарда, и спрашивала
себя, почему она все-таки не убила его.
- П-про... сти... - едва шевеля губами, простонал Леонард. - Я
б-боль...ше... не б-буду...
- Заткнись, - спокойно сказала Мерседес. Он жалобно заморгал глазами.
Быть готовой убить его, размышляла она, быть способной убить его - это
так же здорово, как убить на самом деле. Так же здорово.
Да. Она запросто может убить его, когда угодно. А действительно, ведь
это так просто. Теперь, когда она знает, как это делается.
Встав с него, Мерседес спустила трусики и присела над его лицом. Пока
она мочилась, Леонард неподвижно лежал. Он был слишком слаб, даже чтобы
повернуть голову. От того, что она делает, Мерседес не получала ни малейшего
удовольствия. Просто так было по справедливости.
Наконец она встала.
- Ну, теперь ты знаешь, что это такое, - услышала Мерседес свой
безразличный голос. - Вообще-то, надо было тебя убить. Да ладно, считай, что
тебе повезло.
Она пошла прочь. А Леонард заплакал.


Глава четвертая
БАЛОВЕНЬ

Сентябрь, 1956

Лос-Анджелес

Стараясь не шуметь, все суетились в комнате Иден.
- ... там поставьте...
- А это куда?
- Ш-ш-ш...
Она сладко спала, утонув в пуховой подушке. Просыпаться не хотелось.
- Ты только взгляни на нее, Мерседес. (Папин голос.)
- Она само совершенство. (Мамин голос.)
- Смотри, какие длинные ресницы! А какие розовые щечки, и черные
волосики, и белоснежная атласная кожа!
Она почувствовала, как мамина рука гладит ее по лицу.