"Мэтью Гэбори. Король пепла ("Хранители" #3)" - читать интересную книгу автора

Их было около трех сотен - коленопреклоненных воинов под белыми стенами
Эль-Задина. Обратив лица к солнцу, прикрыв веки, они прижимали к груди
клинки-единороги, чьи хрустальные эфесы искрились под безоблачным небом. Под
их кольчугами, сплетенными из волоса Единорога, виднелись бирюзовые туники.
Кольчуги из длинного темно-красного волоса, высушенного и соответственным
образом обработанного, получались легче льна и прочнее стали.
Муэдзин вытянул руки - на его запястьях зазвенели золотые браслеты с
колокольчиками - и провозгласил:
- Встаньте с колен, воины Аль-Жерца, Аль-Кимала, Аль-Суффа, и вы,
сыновья Берегов, встаньте и прославляйте вашу веру!
Тотчас же триста ликорнийцев поднялись и разнесся смертельный клич их
народа:
- Ар-лаида!
- Когти на твоем горле, - перевел Фатум, и свирепая гримаса исказила
его черное лицо.
- Ну вот, а теперь будьте щедры, - заключил он, - дарите смерть смерти.
Как один человек Всадники Песков развернулись и побежали по направлению
к высоким дюнам, застывшим перед столицей в ожидании.
Они ловко забрались на них и устроились на сиденьях, вырытых на вершине
каждого холма. Дюны дрожали: им не терпелось вступить в бой.
Перед ними, в четырехстах локтях, расстилалась равнина, перерезанная
черная раной расщелины. В ширину она превышала один лье, оттуда вылезали
молчаливые орды врагов, закованных в черные доспехи. В нескольких
кабельтовых от столицы Ликорнии, страны Единорогов, Харония вывела свои
войска для последней битвы. Этим утром Ликорния должна была пасть.
Фатум поспешил к ближайшему минарету, расположенному в воротах города,
и, перескакивая через четыре ступеньки, преодолел подъем - двести две
ступени белого камня, ведущих на вершину. Там он встретил двух других
муэдзинов Эль-Задина и, не мешкая, прильнул к установленной на западном окне
медной зрительной трубе, наведенной на Темную Тропу.
Эти харонцы отличались от тех, с которыми им приходилось иметь дело
раньше. У этих вместо лица был лишь огромный мертвенный иссиня-бледный шрам,
из тех, что остаются после сильных ожогов. Их доспехи, казалось, поглощали
дневной свет. Что до их оружия, то оно будто жило собственной жизнью,
управляя рукой солдата, так что тот, не глядя, мог поразить противника.
Вчера всадники принесли один из таких мечей: ржавый меч со следами
запеченной крови, в эфес сероватой стали были инкрустированы три высушенных
глаза. С таким оружием один харонец мог запросто сражаться с двумя
ликорнийцами лицом к лицу. При виде меча Фатум почувствовал тошноту.
- Какие они? - спросил один из муэдзинов, стоявший позади.
- Как те, что были вчера и позавчера. Безликие и бессловесные. Кажется,
в них исчезла всякая способность к размышлению. У них нет предводителя, это
существа без разума, единственная цель которых - уничтожать все на своем
пути.
Фатум отошел и прислонился к стене. Даже во сне он продолжал видеть эту
непреклонную волну пепла, сносящую людей и укрепления.
- Ими никто не управляет? - уже в десятый раз удивился его собрат.
- План был установлен заранее, - вздохнул Фатум, снимая тюрбан. - В
стратегии больше нет нужды. Их намерения и злодеяния были спланированы в
Харонии. Это решал сам король. А эти воины - лишь слепые исполнители,