"Донован Фрост. Храм ночи ("Конан") " - читать интересную книгу автора

ближайшие кусты, высвобождая древко, пока конь его плясал, крутясь, перед
Конаном и "эйнхериями", заслоняя короля от врагов. Опомнившиеся разбойники
кинулись врассыпную, вслед за ними пошли, выскакивая из чащи, Черные
Драконы. Конан отбросил меч в сторону и сел прямо на окровавленную землю.
Тело было словно налито расплавленным свинцом, руки онемели, казалось, что
открылись все шрамы от бесчисленных ран прошлого, такая боль пронзила тело
некогда неутомимого бойца.
"Кром, еще пара взмахов, и меч сам бы вылетел из рук. Давненько я так
не рубился, разрази меня гром".
С глаз медленно сходила кровавая пелена, начали дрожать руки - верный
признак того, что навалившаяся вмиг усталость скоро схлынет, оставив ломоту
в костях и желание пить и пить, лежа головой в водоеме, словно стигийский
аллигатор.
- Эй, кто-нибудь может двигаться, нордхеймцы? - крикнул король, не
поворачиваясь.
- Из всех рыжебородых тут один Эгиль, да и у того ухо топором снесли,
жалко не оба. А Хольгер развесил сопли по соснам, - мгновенно вырос рядом
Иллиах.
Его великолепная черная грива, восхищающая столичных дам, облепила
изуверскую, неестественно белую от природы физиономию, отпугивающую их же.
- На кого ты похож, киммериец, - сквозь зубы проговорил Конан, начиная
подниматься, кривясь от боли во всем теле.
Иллиах ладонью убрал гриву, и король увидел, что левый глаз "эйнхерия"
перечеркивает алая полоса. Из-за обилия крови, заливающей всю личину, трудно
было разглядеть, прошел ли рубец прямо по глазу, или удар был поверхностный.
- А что там с Хольгером? - ворчливо осведомился король, обозревая место
сечи.
- Уж если такой сопляк, как Иллиах, остался на ногах, то уж я
как-нибудь сумею служить и далее моему повелителю, пусть даже и без зубов, -
послышался явственно шамкающий бас ветерана-асира.
Эфес атамановой сабли действительно вышиб у него пригоршню зубов, и рот
пытавшегося улыбаться Хольгера брызгал кровью так, что Конану пришлось
посторониться.
- Кром, вот цена этой победы - гора мертвецов, один "Сын Грома" где-то
в небесах, десяток зубов, выбитый глаз, и, насколько я понимаю, ухо?
- Э, нет, мой король, - пробурчал угрюмый побратим ставшего берсеркером
рыжебородого, старательно прилаживая полуоторванное левое ухо на его
законное место. - Эта рвань дерется, словно стая шлюх из портового борделя в
Кордаве, где бравые аргосские корсары провели седмицу, заплатив оплеухами, -
мне все пуговицы с кафтана пооборвали, и вот... - Он скривился, перематывая
голову тряпицей, извлеченной из недр необъятного кафтана, который Эгиль как
раз перед выездом из Тарантии выиграл у Иллиаха в кости.
На кафтане и впрямь не хватало верхних жемчужных пуговиц. Иллиах так и
прыснул в кулак.
- Да, не впрок тебе выигрыши идут, асир ты одноухий, - прошамкал
Хольгер, предусмотрительно отвернувшись от короля и сплевывая кровь на
переломанный папоротник.
- Все, кончай болтовню, "эйнхерии", так вас... - Конан поднял свой
оброненный меч. - Дуйте втроем, разузнайте, жив ли там Ройл, и каких таких
спасителей вместо Хресвельга сюда принесло.