"Норберт Фрид. Картотека живых " - читать интересную книгу автора

почти готовы, когда около шести утра вдруг началась метель.
- Снег? Быть не может! Ведь еще только первое ноября!
- А чему удивляться? - сказал Мирек, инженер из города Млада
Болеслава. - У нас дома снег иной раз бывает и в октябре. Ведь мы здесь
вблизи Альп, высота, наверное, метров шестьсот над уровнем моря.
- Вот хорошо, что ты объяснил, доцент. От этого нам сразу стало теплее.
Послышался звон рельса, Мотика орал "Kaffee holen!", кругом повторяли
этот возглас, Гастон, зевая, произнес "Cafe au lait!", а чех Франта из
четырнадцатого барака не преминул повторить свое "Kafe, vole!" Штубендисты
подняли воротники и побежали в кухню за кофе, остальные "мусульмане"
остались лежать на нарах, ошалелыми совиными глазами поглядывая на снег за
окном. Обладатели хорошей обуви прижали ее покрепче к себе и, кажется, даже
улыбнулись. А тот, у кого обувь была худая, погрузился в мрачные мысли.
Совсем босые - таких было человек сто двадцать - с немым ужасом созерцали
снегопад.
Новый штубовой, Франта, еще не вернулся из кухни, [108] когда в барак
вбежал Зденек, бледный, невыспавшийся, но сияющий. В руках у него была
дымящаяся кружка горячего кофе, от которого поднимался пар, в кармане восемь
кусков сахару.
- Откуда ты? Где пропадал всю ночь? - посыпались вопросы, но Зденек, не
отвечая, поспешил к Феликсу.
- Горячий кофе и сахар, гляди! - сказал он, подавая товарищу кружку, и
бросил в нее все восемь кусочков сахару. - Размешай пальцем и пей.
Феликс приподнялся на локте и попробовал кофе. Он был горячий и
сладкий. Феликс пил и глядел при этом на рукав Зденека. На рукаве виднелось
что-то маленькое, бесцветное, с ножками.
- У тебя тут вошь, - сказал Феликс, он хотел было поблагодарить Зденека
за кофе, но вместо благодарности почему-то с языка сорвались эти слова.
Зденек встревоженно взглянул на рукав.
- Никакая не вошь, это же снежинка! - засмеялся он. - Вон еще сколько
их, погляди.
Это и верно были снежинки, одни шестигранные пропорциональные, другие
несоразмерные и асимметричные, третьи сложные и ветвистые. В бараке они
быстро таяли, и через минуту от них не осталось и следа.
- Снега ты можешь не бояться, - сказал Феликсу Зденек. - Ботинки у тебя
хорошие, а на работу тебе все равно не идти, полежишь, пока совсем
выздоровеешь...
Феликс выпил кофе, поблагодарил наконец Зденека и заглянул ему в лицо.
- Ну что, как там, в конторе? Ты ел?
Зденек уже торопился обратно.
- Расскажу обо всем, когда будет свободная минутка. Днем, наверное,
приду отоспаться, работал всю ночь, еды еще не получал, но это не важно.
К ним подошел блоковый.
- Ну, герр младший писарь, - благосклонно сказал он. - Правду говорит
Феликс, что ты от нас переедешь в контору? Бардзо <Очень (польск.)>
поздравляю.
Зденек не мог подавить в себе чувство гордости. Ишь ты, герр блоковый
уже не покрикивает и не ругается, забыл свое вечное "verstanden?", не
приказывает петь, весь исполнен добродушия... Погодите, сволочи, все вы
[109] поползете передо мной на брюхе, а больше всех тот глухонемой из кухни,