"Борис Фрезинский. Письма Ильи Эренбурга Елизавете Полонской 1922-1966 " - читать интересную книгу автора

бытовом смысле). Хочется, чтоб ты скорей прочла мой новый роман! Но, увы,
придется подождать до весны.
Что ты пишешь? В журналах я встречал отдельные твои стихи - нравились.
Ты мне не ответила, почему ты не пишешь прозы и, конкретней, что ты делаешь
со своим прекрасным (мной, думаю, как никем понятым и любимым) сарказмом?
Спасибо за "Рупор" 79. Альманах Серапионов попрошу выслать 80. Посылаю
тебе роман бельгийца Элленса "Басс-Бассина-Булу" 81 - прекрасная вещь,
только перевод гнусный.
Меня смущает серия: судьба Учителя в Петрограде, прибытие большинства
авторских "6 повестей" с отметкой "non admis" 82, наконец, безбожная
ампутация одной из моих "трубок" (той, что с Валячкой) в московских
"Новостях" 83. Недоумеваю.
Василевский и К о не унывают. Продолжают. Была снова "резвая шутка"
особого порядка обо мне 84. Читала ли?
Еще - пустыня. Белый. Хохол волос и гениальность. Поссорившись со мной
(из-за Маяковского), обругал печатно "6 повестей": "жалкий талант". Потом
встретились (за обедом), растрогался, признался: а я ведь книги не читал 85.
Впрочем, гению быть человеком вовсе не обязательно. И вероятно то, что мы
больше люди, нежели прочие (т. е. пророки или, проще, hommes des lettres), -
просто hommes без "des" - признак нашей посредственности.
Я хотел бы видеть сейчас твою прекрасную усмешку! Откровенно говоря, я
сильно одинок. Т. е. ни "соратников", ни друзей, ни прочих смягчающих вину
(жизни) обстоятельств.
Мне бы надо было б одно из двух: или иметь много (по-иудейски весь
стол) детей, сыновей, или быть коммивояжером в Африке. Получилось третье, и
худшее.
Прости, что жалуюсь. Я сильно устал.
Напиши больше о себе. По крайней мере о внешних выявлениях, т. е. о
сыне и о поэмах, которые теперь пишешь.
Опиши, если не лень, подробнее, что говорят о моих книгах в
литературном Петрограде. И никогда не применяй к влюбленностям "формального
метода". Из этого ничего не выходит (опытное рассуждение).
Пиши чаще. Твои письма всегда большая радость.
Целую нежно.
Твой Ил. Эр.

12

17/12 [1922, Берлин] Дорогая, спасибо за письмо и за вырезку
(живописный термин - правда?). Последние дни живу довольно оживленно,
главным образом со стороны бюджетной, а именно: позавчера потерял на улице
бумажник со всеми своими богатствами (240 долларов), а вчера, когда уже
садился за какую-то халтуру (переводить), получил по почте от неизвестного
покровителя русской литературы все назад 86.
Викт[ор] Б[орисович Шкловский] говорил об этом как о сюжете. "Сюжет как
явление стиля" 87. Точно. Еще он, прочитав мой последний роман (заглавие
"Жизнь и гибель Николая Курбова"), [заметил] что у меня есть не то двойник,
не то вроде - Слонимский. Почему ты мне не шлешь своих стихов? Я по ним
соскучился.
Сейчас - в кафэ. Воскресенье. Выползает Лафорг 88. От этого в глубине