"Стивен Фрай. Радио" - читать интересную книгу автора

городе и рассказать его обитателям о диалектах острова Маврикий и их связи с
меланезийскими языками глухонемых. Надо сказать, что раньше я севернее
Кингс-Линна не заезжал и потому пустился в дорогу не без некоторых опасений.
Я решил провести на севере несколько дней и посетить Лидс, Брэдфорд,
Барнсли, я даже отважился пересечь Пенинские горы и заглянуть в Манчестер с
Ливерпулем. Одно я знал наверняка: никакого "разрыва между севером и югом"
не существует. Мне об этом и "Дейли Телеграф" говорила, и "Мейл" с
"Экспрессом". Не существует и все тут. Поэтому я могу счесть лишь случайным
совпадением то обстоятельство, что северные города выставляют напоказ ряды
за рядами заколоченных досками магазинов и улицы, отмеченные не суматохой
преуспеяния, но углами, на которых мрачно переминаются с ноги на ногу
местные жители, коим совершенно нечем заняться. Совпадением является то, что
Север дышит бедностью, заброшенностью и отчаянием в то время, как столь
многие города Юга источают комфорт, процветание и уверенность в будущем.
Равно как является совпадением и то, что, когда группа учеников Итона
посетила на днях Ньюкасл, каковое посещение входило в программу их курса
истории общества и городов, репортаж об этом визите стал на местном
телевидении едва ли не главной вечерней новостью. Я человек не скептический,
однако в дальнейшем намереваюсь читать "Телеграф", которую упорно выписывают
распорядители профессорской комнаты моего колледжа, с несколько большей
осторожностью.
Следует ли мне, окинувшему Север взглядом столь недолгим, проповедовать
сентиментальное к нему отношение? Обнаружил ли я, что люди там более добры,
дружелюбны, просты, прямы, сильны и честны? Рад сообщить вам, что нет, не
обнаружил. Некоторые из них оказались предрасположенными к дружелюбию,
другие - предрасположенными к тому, чтобы провожать меня взглядами
глубочайшей ненависти, от которых только что не плавились стекла моих очков.
По большей их части северяне производили на меня впечатление людей, ничем от
всех прочих не отличающихся. Другие производили на меня нападения с
причинением телесных повреждений. Но ведь они всего только люди, и могу ли я
винить их за это? Странноватый, склонный к многословию старик слонялся без
дела по их улицам, и его твид, походка, сама сутулость его просто-напросто
вопияли о вековой привилегированности южан - должно быть, это зрелище
представлялось им решительно невыносимым.
Север показался мне похожим на ресторанную кухню, в которой все еще
пользуются угольными плитами и ледниками и которая пытается при этом
тягаться с кухней, оборудованной микроволновыми печками и морозильниками. Я
видел там на одной из автодорог самую настоящую кузницу. Юг Британии
доказывает, что можно заработать состояние, делая деньги и предлагая услуги,
север же все еще пытается делать вещи, которые можно подержать в руках.
Однако наш южный дворец построен на песке, а их жилище, куда более убогое,
возведено на крепком камне. И заброшенность его представляется мне
неподдельной, а наше процветание - иллюзорным. Впрочем, назначение политики
и состояло всегда в том, чтобы не давать воли всяким там фантазиям.
А чего это он, собственно, разболтался о Севере и Юге, спросите вы?
Мало, что ли, мы платим политикам и журналистам, чтобы они кормили нас
удобоваримым, благовидным враньем, зачем нам старые уроды, вроде обормота
Трефузиса, норовящего нагрузить нас новыми проблемами? Что же, наверное, вы
правы, и потому я вас оставляю.
Глядя в мое окно, я вижу, как ветер хлещет по воде Кема, поднимая