"Зигмунд Фрейд. Конечный и бесконечный анализ" - читать интересную книгу автора

этого (Brunswick, 1928). Другая информация о дальнейшей истории этого случая
содержится в редакторском примечании в Standart Edition, 17, 122, а также в
опубликованной Муриэль Гардинер книге о "человеке-волке" (Wolfsmann, 1972).]

Позднее я применял установление срока и в иных случаях, принимая к
сведению опыт и других аналитиков. Вывод о ценности этого шантажисткого
приема однозначен: он эффективен, если применяется своевременно. Но он не
гарантирует выполнения задачи в полной мере. Напротив, можно быть уверенным,
что если одна часть материала под давлением угрозы становится доступной, то
другая часть удерживается и тем самым, так сказать, оказывается погребенной,
потерянной для терапевтических усилий. Однажды определив срок, его нельзя
оттягивать, иначе пациент утратит впредь всякую веру. Напрашивающимся
выходом было бы продолжение лечения у другого аналитика; хотя, как известно,
такая перемена означает новую потерю времени и отказ от плодов затраченного
труда. Невозможно также установить общее правило, когда наступает момент,
чтобы применить это сильнодействующее техническое средство; все зависит от
такта аналитика. Ошибку уже не исправить. Здесь уместна поговорка, что лев
прыгает только раз.

II

Обсуждение технической проблемы, как можно ускорить медленное течение
анализа, подводит нас к другому, более интересному вопросу, а именно: бывает
ли естественное окончание анализа, можно ли вообще привести анализ к такому
завершению? Словоупотребление, бытующее среди аналитиков, похоже, говорит в
пользу подобного предположения, поскольку часто слышишь, как о познанном в
своем несовершенстве человеческом дитя с сожалением или извинением говорят:
"Его анализ не завершен", или: "Он не до конца проанализирован".
Прежде всего надо договориться, что понимать под многозначным
выражением "конец анализа". С практической точки зрения это сделать легко.
Анализ завершен, когда аналитик и пациент больше не встречаются на
аналитических сеансах. Это происходит тогда, когда в целом выполнены два
условия: во-первых, пациент больше не страдает от своих симптомов, а также
преодолел свои страхи и торможения; и, во-вторых, аналитик считает, что у
больного осознано столько вытесненного, объяснено столько непонятного,
устранено столько внутреннего сопротивления, что повторения данных
патологических процессов уже не нужно бояться. Если достижению этой цели
препятствуют внешние трудности, то лучше говорить о неполном, а не о
незавершенном анализе.
Другое значение "конца анализа" гораздо претенциознее. В этом его
значении мы спрашиваем, не было ли оказано на пациента столь большое
воздействие, что продолжение анализа не обещает дальнейших изменений. То
есть можно ли с помощью анализа достичь уровня абсолютной психической
нормальности, который, как можно предполагать, способен оставаться
стабильным, как если бы удалось устранить все имевшиеся вытеснения и
восполнить все пробелы воспоминаний. Обратимся вначале к опыту, -
встречается ли нечто подобное, а затем к теории, - возможно ли такое вообще.
Каждому аналитику приходилось иметь дело со случаями с таким
благоприятным исходом. Удавалось устранить имевшееся невротическое
расстройство, оно не возвращалось и не замещалось каким-либо другим. Отчасти