"Макс Фрай. Вавилонский голландец" - читать интересную книгу автора

потребность во сне испытывал все реже, и мерзнуть совсем перестал, словно
сам был одним из призраков, наделенным, в отличие от товарищей, счастливой
способностью не исчезать при свете дня.
За несколько дюжин лет в моей бороде не прибавилось ни единого седого
волоса, да и чувствовал я себя так, словно мне по-прежнему нет тридцати. Все
это я замечал, конечно, принимал, можно сказать, как должное, но предпочитал
не обсуждать - даже с Джоном. Может быть, не хотел услышать, что назад, в
мир живых, мне давно уже нет дороги, хотя, положа руку на сердце, и думать
забыл о возвращении.
С кораблем нашим тем временем тоже происходили удивительные вещи.
"Морская птица" понемногу менялась. Я хочу сказать, менялся ее внешний
облик - таким образом, что корабль наш всегда выглядел более-менее
современным, а не исторической реликвией, каковой, строго говоря, является.
Перемены происходили постепенно и столь незаметно, что, если бы не Джон,
который посоветовал мне к ним приглядеться, я бы, пожалуй, спохватился не
раньше, чем "Морская птица" стала самым настоящим пароходом, - тогда, помню,
мы все вздрогнули, но и к этому быстро привыкли, конечно.
Историй о наших странствиях на "Морской птице" хватит еще на несколько
сотен вечеров. Не следует спешить, времени у нас с вами предостаточно. По
крайней мере, на свой счет я уже давно не сомневаюсь. Но самое главное - с
чего все для меня началось - я вам рассказал. Скоро сумерки, самое время
принять решение - или вы сейчас вернетесь на берег, или останетесь, но тогда
уж, будьте добры, не поднимайте шума, если вам покажется, будто на палубе
толпятся тени. Я понимаю, до сих пор вам не доводилось иметь с ними дела, но
придется держать себя в руках. С тех пор как ребята научились становиться
невидимыми, проблем такого рода обычно не возникает, но иногда им надоедает
эта игра. К тому же их невидимость - всего лишь любезность, а вовсе не
обязанность; нам с вами не следует забывать, кто тут настоящие хозяева.
Так что думайте, думайте.


* * *

Или так.

На каникулах после третьего, кажется, курса я впервые оказалась здесь в
качестве волонтера; объявление о наборе было вывешено на кафедре, но почти
полностью скрыто за кофейным автоматом, думаю, никто, кроме меня, его не
заметил, и я бы не заметила, если бы Феликс не принялся объяснять мне
устройство аппарата, слушать было ужасно скучно, уйти - невежливо, и я
озиралась по сторонам в поисках хоть какого-нибудь развлечения...

...первые три тысячи лет я жила весело и беззаботно...

...и мама, конечно, рассчитывала, что я найду работу в библиотеке
где-нибудь на соседней улице...

Если я скажу, что эта история началась, когда Публий Овидий Назон
высмеял мое первое выступление в сенате, такое признание прозвучит, прямо
скажем, несколько не к месту, поэтому придется отказаться от правды ради