"Макс Фрай. Русские инородные сказки 2" - читать интересную книгу автора

началась, застыдились и ходить перестали. А работа была такая. Объясняла
Серафима, что главное в коммунистическом деле - идеология. То есть, значит,
сознательные люди идейными должны быть во всяком вопросе. Взять, к примеру,
половые отношения. В новом светлом обществе, Серафима говорила, всякая
женщина должна осознавать, что ее тело - достояние общественное, вроде как
дары природы. И, стало быть, всякий может пользоваться, когда испытывает
потребность. "Удовлетворить, - говорила, - половую потребность так же должно
быть просто, как выпить стакан воды!" Перешли и к практике. Занимались
комсомольской работой прямо там, в избе-читальне, Серафима и парни
деревенские, когда трое-четверо, а когда и человек восемь. Григорий
комсомольские собрания никогда не пропускал. Опять же и водку пили. В один
вечер, после собрания, пошли с водкой на пруд, нагишом купаться. И то ли
вода холодная была, то ли с водкой Гриша перебрал... В общем, утонул он в
тот раз.
Но не умер. А просто остался под водой жить. Так иногда бывает.
Из-под воды наблюдал теперь Гриша новую жизнь. А жизнь, товарищи,
началась совсем хорошая! Одно только омрачало прекрасную картину - брат
Мефодий, кулак проклятый! Все в колхозе - он сам по себе! Да еще и батраки
на него вкалывают. Семен-кузнец о прошлую зиму помер, осталось двое
ребятишек, так Мефодий их к себе в дом взял. Кормит, одевает, ирод
бессердечный, и работать заставляет! Ладно, своих сыновей работой изводит,
так еще ж и сирот бедных!
Уж Григорий пакостил брату кулаку как мог. Сядет иной раз Мефодий в
лодку, порыбачить. Гриша под водой - тут как тут! За крючок пальчиком
тихонько дернет, Мефодий сверху глядит - поплавок под воду - нырк! Да так
резко! Сразу видать - большая рыба! Подсекать! А крючок пустой! Подразнит
так Гриша брата, подразнит, а потом устанет, на крючок башмак какой-нибудь
старый нацепит или, того лучше, леску в тине запутает как следует, да и на
дно отдохнуть ложится. Мефодий наверху матерится, за леску дергает... А
Грише - радость. Так ему, брату-куркулю! Закрома от добра ломятся, а ему еще
рыбки подавай! Без рыбки обойдешься, братец!
Мефодий на пруду уж рыбачить бросил. Стал на реку ходить. А Григорий и
в реку перебраться мог, что ж такого! Немного по земле мог он проползти, а
речка недалече была...
Из-за той реки, с другого берега, городские-то обычно и приезжали. На
лодках переправлялись.
Вот сидит как-то Григорий в реке, глядит: лодка плывет. В ней - хорошие
люди. Городские. В кожаных куртках, с наганами. Ясно, зачем плывут, тут и
гадать нечего. Мефодия арестовывать. Что, братец? К чему тебе теперь твое
богатство? Ни к чему оно тебе теперь! Даже и откупиться не поможет.
Комиссары - люди не подкупные. А так тебе и надо, подлецу! Что ты думал,
вечно безнаказанно жировать будешь? Против кого попер? Против советской
власти? Так ведь большевики не таких обламывали! Большевики царя свергли,
Антанту разгромили, а тут - кулак Мефодий. Тьфу, и смех и грех!
Вот так вот тебе, братец проклятый! Это, понимаешь, не леска в тине
запуталась, это настоящий суд на тебя нашелся за грехи твои!
Плывет лодочка, качается, весла в уключинах скрипят. Комиссары
цигарками дымят, в берег вглядываются. А до берега уж не далеко.
Переворачивает Гриша лодку да городских, растерявшихся, за ноги под
воду тащит. Чтоб воды наглотались да сразу утонули. Дело не хитрое, если