"Джеймс Фрэзер "Фольклор в ветхом завете"" - читать интересную книгу автора

первый кусок в рот, они должны были красить себе лицо красной охрой от носа
к подбородку и через щеки от одного уха к другому.
У индейского племени чинук (в штатах Орегон и Вашингтон) убийца красил
себе лицо древесным углем с топленым салом и надевал на голову, лодыжки ног
и кисти рук кольца из кедровой коры. По прошествии пяти дней черная краска
смывалась и заменялась красной. В течение всех пяти дней ему не полагалось
спать и даже ложиться, а также смотреть на грудных детей и чужую трапезу. К
концу очистительного периода он вешал на дерево свое головное кольцо из
кедровой коры, и дерево это, по существовавшему поверью, должно было
засохнуть. Среди эскимосов, живших у залива Лангтон, убийство индейца и убой
кита считались одинаково славными подвигами. Человек, убивший индейца,
татуировался от носа до ушей, а убивший кита - от рта до ушей. И тот и
другой Должны были воздерживаться от всякой работы в течение пяти дней и от
некоторых видов пищи - в течение целого года; в частности, запрещалось есть
голову и кишки животных. Когда отряд дикарей из племени арунта (в
Центральной Австралии) возвращается домой после кровавого набега, отомстив
врагу за обиду, они страшатся духа убитого, будучи в полной уверенности, что
он преследует их в образе маленькой птички, издающей жалобный крик. В
течение нескольких дней после возвращения они ничего не говорят о набеге,
разрисовывают свое тело угольным порошком и украшают лоб и ноздри зелеными
ветвями. Наконец, они раскрашивают все тело и лицо яркими красками и уже
после этого начинают рассказывать о случившемся; однако по ночам они все еще
не могут заснуть, прислушиваясь к жалобному крику птицы, в котором им
чудится голос их жертвы.
На островах Фиджи всякий туземец, убивший своей дубинкой человека на
войне, освящался или подвергался табу. Местный вождь окрашивал ему тело
куркумой в красный цвет с головы до пят. Строилась особая хижина, где он
должен был провести первые три ночи, причем ему запрещалось лежать, и он мог
спать только сидя. В течение первых трех дней он не мог менять свою одежду,
снимать краску с тела и входить в дом, где находилась женщина. То, что этими
предписаниями имелось в виду защитить воина от духа убитого им человека,
вполне подтверждается другим обычаем тех же островитян. Когда, как это часто
случалось у этих дикарей, они закапывали человека живым в землю, то при
наступлении ночи поднимали страшный шум ударами бамбуковых палок, трубными
звуками особого рода раковин и тому подобными средствами, чтобы прогнать
прочь дух убитого и не дать ему возможности вернуться в свой старый дом. А
чтобы сделать дом этот непривлекательным для духа, они снимали со стен дома
всякие украшения и обвешивали их разными наиболее, по их мнению,
отталкивающими предметами. Подобный же обычай существовал и у
североамериканских индейцев: чтобы прогнать дух только что замученного ими
до смерти врага, они бегали по деревне с ужасающими воплями и били палками
по разной домашней утвари, по стенам и крышам хижин. Такого же рода обычаи
наблюдаются еще и ныне в разных частях Новой Гвинеи и архипелага Бисмарка.
Итак, возможно, что "Каинова печать" использовалась для того, чтобы
сделать человекоубийцу неузнаваемым для духа убитого или же с целью придать
его внешности настолько отталкивающий или устрашающий вид, чтобы у духа по
крайней мере отпала всякая охота приближаться к нему. В различных работах я
высказывал предположение, что траурное одеяние вообще служило для защиты
оставшихся в живых родственников от страшившего их духа погибшего человека.
Независимо от правильности моего утверждения, можно с уверенностью