"Дик Фрэнсис. Заезд на выживание" - читать интересную книгу автора

наверху. Но строение модернизировали и превратили в две отдельные квартиры.
Мы с Анжелой занимали половину, два верхних этажа, откуда, из окон спален,
были видны верхушки деревьев. Соседи под нами занимали низкий первый этаж
дома с прсторными комнатами и отведенными для бывшей прислуги помещениями.
Мы с Анжелой любили свой дом. Ведь он был первым нашим совместным
обиталищем, и мы вложили немало сил и средств, чтоб обустроить и украсить
его и подготовиться к рождению нашего первенца, сына, который должен был
появиться на свет через полгода после переезда. Было это семь лет назад.
Как обычно, я шел домой через лужайку, от станции Барнс. Уже давно
стемнело, и дорогу мне освещали лишь тонкие лучи света отдаленных уличных
фонарей, просачивающиеся через голые ветви деревьев. Правда, я знал здесь
каждый камешек, каждую выбоину. И вот, пройдя примерно половину пути, я
вдруг вспомнил о Джулиане Тренте и его бейсбольной бите. Наверное, не
слишком удачная идея топать от станции пешком через лужайки в почти полной
темноте. Впрочем, я всегда чувствовал себя уязвимым на улицах со скудным
освещением. Я остановился и прислушался, не идет ли кто следом, несколько
раз оборачивался проверить, однако дотопал до дверей дома без всяких
приключений.
В окнах горел свет, правда, только в нижней части дома, что вполне
естественно. Два верхних этажа были погружены во тьму, ведь я перед уходом
на работу выключил свет.
Я распахнул дверь и стал подниматься по лестнице в полной темноте.
Анжелы дома не было, и я это знал. Анжела умерла.
Интересно, подумалось мне, привыкну ли я когда-нибудь возвращаться в
пустой дом. Наверное, мне уже давно следовало бы переехать, но те первые
несколько месяцев были счастливейшими в моей жизни, и, наверное, мне просто
не хотелось прощаться с этими воспоминаниями. Воспоминания - это
единственное, что у меня осталось.
Анжела умерла внезапно, от массивной легочной эмболии, за четыре недели
до того, как на свет должен был появиться наш ребенок. Тем страшным утром в
понедельник она поцеловала меня на прощанье перед уходом на работу и была,
как всегда, бодра и весела. То был первый день ее декретного отпуска, и она
расхаживала по дому в халате и тапочках. Она очень хотела иметь ребенка, и
вот теперь исполнение мечты было совсем близко. Днем я несколько раз пытался
дозвониться ей, но безуспешно, но почему-то ничего плохого не заподозрил, до
тех пор, пока не подошел к дому и не увидел, что он погружен во тьму. Анжела
всегда ненавидела темноту и обязательно оставила бы свет в доме, даже если б
вышла куда-то.
Я нашел ее на полу в гостиной, она лежала, свернувшись калачиком,
словно спала. Но была страшно холодной, видно, умерла несколько часов назад
и уже успела окоченеть. И наш сынишка тоже умер в ней.
Никаких тревожных симптомов в ее состоянии не наблюдалось. Регулярные
проверки в клинике не выявляли ни повышенного давления, ни признаков
эклампсии. Она была здорова и рассталась с жизнью за несколько минут.
Страшная трагедия, говорили доктора, но, увы, вполне обычный случай
скоропостижной смерти во время беременности. Они также сказали мне, что
смерть наступила быстро, и она совсем не мучилась. Бедняжка даже не успела
понять, что происходит. Просто потеряла сознание - и все. Тот факт, что она
не страдала, не почувствовала, что уходит в небытие, почему-то всегда
считался утешительным.