"Дик Фрэнсис. Осколки" - читать интересную книгу автораЕсли бы они это знали, они бы так прямо и спросили вчера вечером.
- Они бы, может, и спросили, если бы Том Пиджин собачек погулять не вывел, - сказал Уортингтон, торопясь уйти подальше от ларька Нормана Оспри и оглядываясь, чтобы убедиться, что нас не преследуют. Вчерашние события оставили у меня впечатление, что громилы старались не только добыть информацию, но и причинить мне как можно больше вреда. Но если бы Том Пиджин не появился, и мне пришлось бы спасать запястья - а там довольно много мелких костей, и Мартин говорил, что они очень плохо срастаются и до конца так и не заживают, - и если бы я действительно мог ответить на их вопрос, ответил бы я? Я не мог представить себе, каковы должны были быть сведения, чтобы Мартин счел, что они стоят дороже если не моей жизни, то дела всей моей жизни. А эти люди в черных масках явно уверены, что я знаю то, что их интересует, и не говорю им этого из чистого упрямства. И это мне ужасно не нравилось. Я ехидно сказал себе, что, если бы я знал то, что им надо, и не выйди Том Пиджин на прогулку со своими собачками, я бы, по всей вероятности, выложил им все, что знал, и теперь не разгуливал бы по ипподрому, а собирался повеситься от стыда. Но в этом я бы никому и никогда не признался. Разве что тени Мартина. "Черт бы тебя побрал, приятель, - думал я, - во что ж такое ты меня втравил?" Ллойд Бакстер был в Лестере и обедал с распорядителями. Приглашение к распорядителям - большая честь, но Бакстер принял эти почести как нечто само собой разумеющееся. Он снисходительно сообщил мне об этом, когда мы Ллойд Бакстер, видимо, счел эту встречу случайной, но я давно его выследил, и, пока Бакстер сидел в ложе распорядителей и расправлялся с ростбифом, сыром и кофе, я караулил снаружи, разговаривал с Уортингтоном и мерз на холодном ветру. Мороз подчеркивал первобытную грубость черт Бакстера. А в его волосах всего за неделю (хотя, конечно, неделя была трудная) заметно прибавилось седины. Нельзя сказать, чтобы Бакстер был рад видеть меня. Я был уверен, что он сожалеет о том вечере в Бродвее. Однако Бакстер изо всех сил старался быть любезным, и, наверно, было не очень-то благородно с моей стороны предполагать, что это из-за того, что я знаю о его эпилепсии. Судя по тому, что я никогда прежде об этом не слышал, Бакстер старался скрывать свое заболевание. Но если он думал, что я стану болтать об этом во всеуслышание или, хуже того, насмехаться над ним, хорошего же мнения он был обо мне! Уортингтон на время незаметно исчез, и я остался наедине с Ллойдом Бакстером. Бакстер расхваливал распорядительский ланч и обсуждал достоинства разных тренеров, противопоставляя их бедолаге Прайаму Джоунзу. - Но ведь не его вина, что Таллахасси упал в Челтнеме, - мягко заметил я. - Это была вина Мартина! - резко ответил Бакстер. - Он не удержал равновесия во время прыжка. Он был чересчур самоуверен. Мартин мне говорил, что, если владелец лошади чем-то недоволен, "это" - что бы "это" ни было - практически всегда оказывается виной жокея. "Стрелочник виноват". Мартин только философски пожимал плечами. |
|
|