"Дик Фрэнсис. Осколки" - читать интересную книгу автора

снова: - Тетушка Роза перебралась к нам совсем. Я ее ненавижу. Я ее просто
не выношу. А мама требует, чтобы я делал все, как велит тетя Роза, а иначе
она со мной не разговаривает, потому что боится тетю Розу. И папа, когда его
выпустят, не станет у нас жить, пока она там живет. Я точно знаю, что не
станет. Куда же мне деваться? И поговорить мне не с кем, кроме вас. Смешно,
да? После того как вас избили...
- А с дедушкой говорить не пробовал?
- Он тетю Розу боится до усрачки, - безнадежно ответил Виктор. - Еще
хуже, чем мама.
- В прошлое воскресенье... - начал я. Он перебил:
- Простите, пожалуйста. Мне правда очень жалко, что вас так избили. Я
думал, вы сегодня не приедете... Я думал, что вы не приехали.
- Ладно, - сказал я, - забудь про прошлое воскресенье. Давай лучше
поговорим об Адаме Форсе.
- Он крутой, - сказал Виктор, но без особого энтузиазма. Потом,
нахмурившись, добавил: - Это все говорят. Он несколько раз пользовался моим
компьютером. Вот откуда у меня его письмо. Он думал, что уничтожил файл, а я
его потом восстановил.
Это многое объясняло.
- А давно ли он знает твою тетю Розу? - спросил я и на этот раз получил
ответ:
- Почти с тех же самых пор, как и маму. Уже несколько месяцев. Мама
ездила на автобусную экскурсию к нему в клинику, и он на нее запал. Он мне
нравился - я думал, что он действительно классный мужик. Он приезжал к маме,
когда папа был на работе. А тетя Роза, когда узнала, пошла в гостиницу, где
работал папа, и сказала, что если он неожиданно явится домой, то застукает
их в собственной кровати. Папа пришел домой, а доктор Форс к тому времени
уже ушел, но папа все равно маму отколотил, сломал ей нос, шесть ребер и еще
чего-то, а тетя Роза пошла в участок и заявила на папу. И его засадили на
год. А потом, в прошлое воскресенье, - Виктор сделался совсем уже
несчастным, - тетя Роза отбила Адама Форса у мамы - она, наверно, с самого
начала собиралась это сделать, - и теперь он делает все, как она скажет, и,
хоть это и странно, но, по-моему, она его бьет, и довольно сильно, почти
каждый день, и я видел, как они потом целовались.
Он был сильно озадачен этим. Я подумал, что Виктору не помешало бы
поговорить с Уортингтоном. Отечески заботливый, выдержанный, знающий жизнь,
Уортингтон сумеет объяснить парню, что к чему. Нет, Виктор просто не мог
быть этим Четвертым. Виктор никак не смог бы сперва избить меня, а потом
попросить о помощи.
Не Виктор. Но как насчет Джины?
Достаточно ли она сильна? Этого я не знал - и решил, хотя и неохотно,
что придется проверить. Я обошел почти все тупики и так и не нашел человека,
который подходил бы на роль икс-фактора. Но ведь был же этот Четвертый!
Кто-то меня держал. Кто-то меня бил. Кто-то смотрел на меня из-под маски. Не
мог же я все это выдумать?
Если верить профессору, я просто до сих пор не задал нужного вопроса.
Но, если я его задам, как узнать, правду ли мне ответят? И что это за
вопрос? И кому следует его задать?
Я вздохнул про себя, увел Виктора со станции и, к его нескрываемой
радости, воссоединил с Томом и тремя его черными спутниками из семейства