"Дик Фрэнсис. Горячие деньги" - читать интересную книгу автора

родились близнецы, мои сводные братья Робин и Питер, и казалось, что
Малкольм Пемброк наконец сумел создать благополучный семейный союз, хотя эту
солнечную прогалину и окружали непроглядные чащобы в виде отставных жен и
обделенных потомков.
Я вырос и оставил отцовский дом, но часто заходил в гости, зная, что
мне всегда будут рады. Малкольм и Куши так и жили бы счастливо до глубокой
старости, но, когда Куши исполнилось сорок, а близнецам - по одиннадцать,
они попали в аварию. На них налетел какой-то лихач и снес их машину с
проезжей части под откос, на скалы. Куши и Питер погибли сразу. Старший из
близнецов, Робин, получил тяжелое повреждение мозга. Я был тогда далеко. А
Малкольм работал в своем кабинете, где его и нашли полицейские. Он узнал о
несчастье и почти сразу сообщил мне. В то пасмурное утро я понял, что такое
горе. Я до сих пор оплакиваю их, всех троих. Эта утрата невосполнима.
Когда позвонил Малкольм, я, как всегда перед сном, глянул на их
светлые, счастливые лица - они все трое улыбались мне с фотографии в
серебряной рамке, что стояла на комоде. Робин и сейчас живет - точнее,
существует - в постоянной безмятежной полудреме, в доме для инвалидов. Я
временами захожу проведать его. Но Робин теперь совсем не похож на этого
мальчишку с фотографии. Он стал на пять лет старше, выше ростом. А глаза у
него теперь совершенно пустые.
Я никак не мог понять, чего, собственно, Малкольм может от меня хотеть.
Он был очень богат. У него хватило бы денег, чтобы купить все, что ему
нужно. Кроме, пожалуй, всего Форт-Нокса целиком. Я не мог себе представить
ничего такого, что способен был сделать для него только я, и никто другой.
Значит, Ньюмаркет. Аукцион.
Я работал помощником тренера скаковых лошадей, а потому очень хорошо
знал Ньюмаркет. Но что общего между Ньюмаркетом и Малкольмом? Малкольм
никогда не занимался лошадьми, он делал ставки только на золото. Он сделал
себе состояние за счет нескольких необычайно удачных махинаций с
перепродажей увесистых желтых брусочков, и потому несколько лет назад по
поводу моего выбора профессии сказал только: "Лошади? Скачки? Великий Боже!
Ну, что ж, если это как раз то, что тебе нужно, мой мальчик, - давай,
пробуй. Но не думай, что я хорошо разбираюсь абсолютно во всем". И,
насколько мне известно, сейчас мой отец интересовался лошадьми не больше,
чем тогда, - то есть не замечал их существования.
Малкольм и аукцион породистых лошадей в Ньюмаркете - понятия
несовместимые. Во всяком случае, тот Малкольм, которого я знал.

На следующий день я приехал в тихий городок в Суффолке, основой
процветания которого был королевский спорт. В беспорядочной толпе
целеустремленных, куда-то спешащих людей своего отца я отыскал сразу.
Малкольм стоял на площадке перед зданием, в котором обычно проводился
аукцион, и внимательно изучал каталог.
Он совершенно не изменился. Седые, аккуратно зачесанные волосы; дорогое
пальто до колен из коричневой викуны, угольно-черный деловой костюм,
шелковый галстук, элегантные черные туфли - самоуверенный столичный делец на
фоне небрежной и утонченной провинции.
Погода стояла чудесная, воздух был необычайно свежий и прозрачный, небо
сияло холодной голубизной, не омраченное ни единым облаком. Я вышел из
машины и направился к отцу. На мне тоже была обычная рабочая одежда, правда,