"Дик Фрэнсис. Лучше не возвращаться" - читать интересную книгу автора

Фред скорбно улыбнулся, сознавая, что я заметил его зависть. Он
поспешил переключить внимание на наш феттючини, блюдо из продуктов моря,
принимаясь за него с чавканьем и необычайным аппетитом. Это блюдо было
визитной карточкой ресторана. Фред очень рекомендовал мне его, и, нужно
сказать, не зря.
Мы успели наполовину разделаться с этой местной достопримечательностью,
как вдруг послышались аплодисменты. Вилка Фреда, который всем своим видом
источал удовольствие, застыла в воздухе.
- А, Викки Ларч и Грэг Уэйфилд, - по-хозяйски заметил он. - Это и есть
те самые друзья, о которых я тебе говорил: они завтра уезжают в
Великобританию, а живут здесь неподалеку, буквально за углом.
Викки Ларч и Грэг Уэйфилд были не просто друзьями Фреда: они здесь
пели. Они незаметно появились из-за ширмы в глубине зала, она в белой, с
блестками, тунике, он в пиджаке в Мадрасскую клетку, оба в светлых брюках.
Но что в них действительно поражало, так это возраст. Артисты оказались
немолодыми людьми, давно утратившими былую стройность.
Я подумал, что ничуть не жалел бы, если бы лишился возможности
аплодировать почтенным труженикам сцены всю дорогу до Англии. Тем временем
они шустро сновали по залу, постукивали по микрофонам, проверяя исправность
усиливающей аппаратуры. Фред дружески приветствовал их кивком головы,
подмигнул мне и вернулся к своему паштету.
Наконец артисты привели в рабочее состояние аппаратуру и включили
музыку. Послышалась тихая, приятная мелодия из старого эстрадного шоу -
такая знакомая, непритязательная - хороший фон для поглощения пищи. Немного
погодя Уэйфилд взял несколько нот, пробуя голос, и запел. Я в изумлении
оторвался от своего феттючини. Вопреки всем моим ожиданиям я услышал хорошо
поставленный, чистый, нежный и вместе с тем мужественный голос, отличающийся
приятным тембром.
Фред взглянул на меня и довольно улыбнулся. Песня окончилась, слушатели
проаплодировали, а музыка продолжала звучать. Снова без объявления и лишнего
шума, тихо, ровно запела женщина. Это была песня о любви, возвышенная и
немного грустная. Захватывающее, приобретенное с опытом тонкое чувство
ритма, выдержанность пауз придавали особую проникновенность ее пению. "Боже
мой, - придя в себя от изумления, подумал я, - да они настоящие профи.
Старые добрые профи, все еще пользующиеся успехом".
Они по очереди исполнили шесть песен, а напоследок спели дуэтом. Потом
под восторженные аплодисменты прошли через зал и сели за наш столик.
Фред представил нас друг другу. Привстав, я пожал артистам руки и,
ничуть не кривя душой, сказал, что мне очень понравилось их выступление.
- Они будут петь еще, - пообещал Фред и, словно по старой привычке,
налил друзьям вина. - Это лишь небольшой антракт.
При более близком знакомстве они оказались такими же благообразными и
немного старомодными, как и во время выступления: он - сохранивший остатки
былой красоты мужчина, она - словно юная певичка в оковах стареющего тела.
- Вам приходилось петь в ночных клубах? - спросил я Викки.
Ее голубые глаза удивленно расширились.
- Как вы догадались?
- Что-то есть такое в вашей манере исполнения, нечто интимное, словно
предназначенное для полумрака ночных залов. Что-то особенное в движении
головы.