"Дик Фрэнсис. Движущая сила" - читать интересную книгу автора

подворачивался случай. Но что касается лошадей Уотермида, на такой случай я
не мог надеяться, так как жокеи, специализирующиеся или
специализировавшиеся на стипл-чейзе, обычно слишком тяжелы для молодых
рысаков, тренируемых для гладких скачек.
- Как дела у Иркаба? - спросил я как бы между прочим.
- Просто замечательно.
В голосе Майкла звучало спокойное удовлетворение. Было еще только
начало года, и все волнения, связанные с тренировкой фаворита для дерби,
были впереди. Вот в июне он потеряет и сон, и покой.
Мы проследили еще за несколькими трио лошадей, промчавшихся мимо нас в
заранее установленной последовательности. Потом Майкл сказал:
- Иркаб в следующей тройке, с ближней к тебе стороны. Увидишь белое
пятно у него на морде.
- Чудесно.
Появились еще три лошади, легкие, быстрые тени на коричневой дорожке.
Иркаб Алхава, двухлетний жеребец с таким неудобоваримым арабским именем,
сначала довольно медленно развивался и не проявлял никаких особенных
спортивных качеств вплоть до бегов в октябре прошлого года. Тогда осенью
Льюис отвез его в Ньюмаркет просто как одного из рысаков Уотермида. Назад
же он привез сенсацию сезона, вслед за чем Пиксхилл наводнили репортеры,
подобные большой стае скворцов.
Задатки, проявленные на соревнованиях в Миддл-парке, нашли
подтверждение две недели спустя, когда Иркаб блестяще победил, выиграв приз
Дьюхерста, самое высшее достижение сезона для двухлеток. Он обошел всех
лучших рысаков Ньюмаркета и в результате во время небогатой событиями зимы
стал почти легендой, причем его странная кличка только прибавила ему
загадочности. Пресса переводила ее на английский как "Летящий по ветру",
что пришлось публике очень по душе, хотя сам я слышал, что перевод этот не
совсем точен. Неважно, Иркаб Алхава сделал большое дело для Майкла,
Пиксхилла, Льюиса, да и Фредди Крофта.
Гнедая сенсация с продолговатым белым пятнам на морде, по которому его
легко было узнать издалека, без всяких усилий мчался по дорожке в нашу
сторону. Бег его отличался тем удачным сочетанием мускулов и массы, каким
природа одаривает не многих счастливчиков из числа лошадей и людей, и тогда
в них изящество движений равнозначно скорости.
Как всегда при виде великолепных лошадей, я испытывал странную
зависть: мне не просто хотелось оказаться в седле, мне хотелось стать ими,
лететь по ветру. Разумеется, все это было чепухой, но после долгих лет
общения с этими замечательными животными они стали как бы продолжением
меня, всегда присутствовали в моем подсознании.
Далеко не все радовались появлению такого жеребца в конюшне Уотермида.
Человек, он и есть человек, и немало нашлось бы людей, связанных со
скачками, которые порадовались бы, если бы с Иркабом что-нибудь случилось.
Майкл относился к таким людям философски.
- Зависть и жадность были и будут. Только посмотри, как некоторые
политики провоцируют эти чувства! Если люди злятся и делают подлости, это
их проблемы, не мои. - Человек культурный, к тому же с мягким характером,
Майкл не понимал, насколько сильной может быть ненависть, не имеющая
оснований.
Иркаб мощным, сильным галопом промчался мимо. Майкл было повернулся ко