"Дик Фрэнсис. Риск" - читать интересную книгу автора

Меня нисколько не удивило, что Блокнот финишировал последним из двад-
цати шести участников в Ньюбери. Он стал бы последним из ста двадцати шес-
ти, обладай его жокей хоть толикой здравого смысла. Последнее место на
Блокноте тоже не гарантировало сохранности, но коли на нем приходилось
где-то быть, то держаться последнего места являлось самым разумным. Однако
никто не позаботился сообщить об этом лошади.
Скаковая дорожка в Таустере уходит под уклон от трибун, вытягивается
в прямую линию на дальнем конце дистанции и завершается изнурительным кру-
тым подъемом перед последней прямой и финишным столбом. Самые медленные в
мире победы одерживались здесь в слякотные дни в конце трехмильных скачек.
Но Блокнот помчался с холма на хорошей скорости и неуклюжими рывками, пере-
махнул через серию самых удаленных барьеров и только начал терять интерес к
происходящему, как столкнулся на обратном пути с резким подъемом.
К этому моменту девятнадцать других участников находились далеко впе-
реди нас, как и следовало ожидать. Из-за привычки брать препятствия сбоку в
стиле "стой-иди" Блокнот терял в каждом прыжке метры, наверстанные на ров-
ных участках.
Наверное, я слегка расслабился. Он подошел к следующему барьеру со-
вершенно неправильно, проигнорировал мои попытки помочь ему, неистово
взбрыкнул посреди прыжка и приземлился, ткнувшись мордой в дерн, и все че-
тыре копыта догоняли морду. Нельзя утверждать, что последнее приземление
разительно отличалось от шести предыдущих, просто оно оказалось самым не-
удачным.
Когда вас катапультируют из седла на скорости приблизительно тридцати
миль в час, перед глазами все мелькает, точно в калейдоскопе. Я увидел, как
бешено завертелись, слившись в одно целое, разрозненные картинки - небо,
деревья, трава, - и втянул голову в плечи, скорее инстинктивно, чем осоз-
нанно. Некоторыми частями тела я чувствительно приложился к покрытой дерном
земле, а Блокнот лягнул меня в бедро напоследок. Мир перестал кружиться, и
полтонны лошадиного веса не обрушились с сокрушительной силой сверху. Жизнь
продолжалась.
Я медленно сел, задохнувшись от удара, и увидел зад моего беззаботно
удалявшегося подопечного.
Ко мне бежал врач "Скорой помощи" в знакомой черной униформе больницы
Сент-Джон. Я испытал прилив паники. Условный рефлекс. У него было доброе
лицо - совершенно незнакомый мне человек.
-Все в порядке, приятель? - спросил он.
Я слабо кивнул.
- Вы полетели кувырком вниз готовой.
- М-м, - я расстегнул шлем и стянул его. Заговорить не получалось.
Грудная клетка содрогалась от недостатка воздуха. Он подхватил меня под ру-
ку и помог встать сначала на колени, а потом - как только я снова смог ды-
шать нормально - на ноги.
- Кости целы?
Я кивнул.
- Гнутся - не ломаются, - весело изрек он.
- М-м...
Рядом с нами резко притормозил "Лендровер", и ветеринар, сидевший в
кабине, сказал, что лошадей, требующих его внимания, нет и потому он готов
подбросить Меня к трибунам.