"Дик Фрэнсис. Риск" - читать интересную книгу автора

пуговицу и, использовав ее в качестве скребка, перенес все масло, какое мне
удалось соскрести, на неподатливые гайки и болты сливного рычага. Потом я
съел хлеб. Потом сел на пол и начал поочередно разогревать обе гайки рука-
ми, уповая на то, что масло и свиной жир, растаяв, попадут на винтовую
резьбу. Затем я вырвал из брюк кусок прорезиненной корсажной ленты и выло-
вил со дна одного из рундуков белую сетку, которую убрал туда, когда перес-
тало штормить.
Пожалуй, я не питал больших надежд на успех и делал все это, чтобы
чем-то заняться. Я дважды обернул корсаж вокруг гайки шатуна, поскольку она
находилась ближе, а сверху приладил хромированный крючок - с его помощью
сеть раньше крепилась к верхней койке. И я потянул сеть.
Продержавшись секунду, крючок заскользил по ткани и соскочил. Я поп-
робовал снова, сложив корсаж таким образом, чтобы резинка с одной стороны
легла на гайку, а с другой - под крючок. Теперь крючок сидел крепко. Гайка
тоже.
Я дернул несколько раз. Когда я потянул слишком сильно, крючок, кор-
саж - все слетело. Я в отчаянии швырнул сеть обратно в рундук.
А затем я просидел целую вечность, зажав в руке гайку шатуна, пока
она не стала такой же теплой, как горстка пенсовых монеток в ладошке ребен-
ка. Потом я трижды быстро обмотал гайку корсажной лентой, чтобы было удоб-
нее за нее ухватиться, и налег из последних сил.
Корсаж провернулся у меня в руке. Будь все проклято, безнадежно поду-
мал я. Я расправил полоску прорезиненной ткани и снова намотал на гайку,
попытавшись покрепче сжать ее пальцами. Корсаж снова провернулся.
Возможно, это покажется нелепостью, но лишь после того, как он крута-
нулся в третий раз, намного легче, я осознал, что это гайка поворачивается
на болте, а не корсажная лента на гайке.
Невероятно. Я сидел на полу, широко разинув рот, как идиот. Восторг
клокотал у меня в горле, словно сдавленный смех. Если мне удалось отвинтить
одну гайку, как насчет второй?
Время не имело значения, когда я возился с первой гайкой. Мне больше
нечем было заняться. Взявшись за вторую, шарнирную гайку, я сгорал от не-
терпения.
Я разогрел гайку, обмотал корсажной лентой и поднатужился. Никакого
результата. Я снова поднатужился. Глухо.
Она должна, крутиться, яростно думал я. Просто обязана. После еще
нескольких бесплодных попыток я начал сначала.
Наверное, эксперимент с крючком все-таки сыграл определенную роль. Я
выгреб сеть из рундука, насадил крючок на шарнирную гайку и с воодушевлени-
ем принялся за работу, возвращая крюк на место всякий раз, когда он соска-
кивал. Затем я заставил себя прогреть гайку так же тщательно, как и первую,
чтобы жар моих рук проник внутрь, где растопленный жир и краткое тепловое
расширение металла сделают свое дело. После я опять закрутил корсаж вокруг
гайки и сделал длинный и мощный рывок, едва не порвав связки руки и спины.
На этот раз корсажная лента повернулась. И снова я не смел поверить,
что действительно сделал невозможное, до тех пор, пока гайка, после треть-
его оборота, не стала отвинчиваться быстрее. Я взобрался на парусный рундук
и украдкой выглянул на свободу. Слева я видел только небо и море, сверкав-
шее в лучах солнца. Я повернул голову направо и чуть не свалился со своего
насеста. Справа белел парус, а в просвете под ним, довольно близко, виднел-