"Дик Фрэнсис. Риск" - читать интересную книгу автора

мне возвращалась способность мыслить трезво, и чем больше я размышлял, тем
мрачнее рисовалась перспектива.
Должны существовать какие-то причины для моего похищения, но самые
распространенные из них совершенно ко мне не имели отношения. Выкуп? Неве-
роятно. Никто не заплатил бы миллион за мое освобождение: у меня не было
родителей, ни богатых, ни бедных. Заложник... но заложниками берут в основ-
ном случайных людей, во всяком случае, не захватывают их в общественном
месте по тщательно разработанному плану. Я не обладал политическим влиянием
и не располагал специальными знаниями: меня нельзя было обменять, я не знал
никаких секретов, не имел доступа к правительственным документам, оборонным
программам или научным открытиям. Никто не станет всерьез беспокоиться, жив
я или мертв, кроме, наверное, Тревора. Его раздосадует необходимость искать
мне замену.
Я бесстрастно, насколько это возможно, поразмыслил об угрозе смерти,
но в конце концов отверг подобное предположение. Если бы меня схватили,
чтобы убить, это давно бы сделали. Каюту готовили для живого пленника, а не
для потенциального трупа. Как только судно вышло в открытое море, ничего не
стоило выбросить меня за борт с грузом на ногах - и дело с концом. Так что
я еще поживу, если повезет.
Я смог придумать единственную причину, которая тоже представлялась
фантастической, но имела хоть какой-то смысл: меня похитили из мести.
Большая часть человечества относится к аудиторам как к педантичным
сухарям, которые уныло корпят над столбиками утомительных цифр, но мошенни-
ки считают их смертельными врагами.
Я внес свою лепту в раскрытие жульнических махинаций. Я лишил работы
дюжину людей, натравил налоговую инспекцию на других и отправил за решетку
пятерых растратчиков. Ненависть в глазах некоторых из них обжигала, будто
кислота.
Например, если эту морскую прогулку устроил Коннат Павис, мои непри-
ятности еще и не начинались. Он поклялся рассчитаться со мной, когда я ви-
дел его в последний раз - четыре года назад в зале суда, где его только
что осудили. На днях ему полагалось выйти из Лейхилла. Вдруг под "рассчи-
таться" он подразумевал четыре полных года в корабельном трюме... нет, это
невероятно. Невероятно. Я проглотил комок в горле, убеждая себя, что такой
вариант невозможен из чисто практических соображений.
У меня пересохло во рту. От жажды, твердо сказал я себе, не от стра-
ха. Страх никуда не приведет. Я осторожно спустился с койки на крошечный
пятачок пола, крепко ухватившись за верхнюю лежанку. Темный мир вокруг меня
пригнел в движение, но головокружение действительно отступило. Мой вестибу-
лярный аппарат наконец приспособился к беспорядочной качке: жаль, что этого
не произошло с меньшими потерями.
Я нащупал задвижку стенного шкафа, открыл его и пошарил внутри. Бу-
мажные стаканы, как и обещано. Бутылка воды тоже оказалась на месте. Боль-
шая пластиковая бутыль с винтовой крышкой. Налить воду в стакан в полной
темноте - затея безнадежная. Я примостился на краешке единственно доступ-
ного сиденья - опущенной крышке отхожего места - и отхлебнул прямо из бу-
тылки. И все-таки из-за жестокой бортовой и килевой качки изрядная порция
воды пролилась мне на грудь.
Я аккуратно завинтил крышку и, прихватив с собой бутылку, ощупью
пробрался назад, к койке. Я снова подвесил сетку, улегся на спину, пристро-