"Борис Фрадкин. Пять сотых градуса ниже абсолютного нуля" - читать интересную книгу автора

не возражаете, конечно.
- Милости просим. Только бутылочку оставьте в прихожей,
мы ничего такого не потребляем.
Первое же, что удивило Лапина, когда он вошел в комнату,
- обилие книг. Самодельные стеллажи занимали все стены от
пола до потолка. Полки с книгами примостились даже в проемах
над дверями, в прихожей, над входом в кухню. Взгляд у Геор-
гия Михайловича был острый, он сразу отметил обилие фило-
софской литературы: увесистые тома Энгельса, Гегеля, Спино-
зы, полные собрания Маркса, Ленина, философские трактаты Ма-
ха, Бора, Эйнштейна, Бернала, Винера... Было множество вооб-
ще неизвестных Лапину авторов.
Изрядное место занимала и техническая литература, но с
каким странным вкусом подобранная! "Проблемы транспорта"...
"Прогнозы на третье тысячелетие"... "Вопросы происхождения
нефти"... "Современная бионика"...
И вдруг... научная фантастика! Стеллаж за стеллажом, пря-
мо глаза разбегаются. Фантастика рядом с Марксом и Лениным -
не причуда ли слегка выжившего из ума человека? Нет, именно
это соседство сразу успокоило Лапина и утвердило в том, что
являлось для него только догадкой.
Ошкановы жили весьма скромно. Телевизор допотопного изго-
товления. Письменный стол для школьника, на нем измызганная,
истертая печатная машинка с начатым листком. Заглянуть в
листок Лапин не решился, хотя испытывал большое искушение
сделать это.
На полу пестренькие домотканые половики, на окнах порть-
еры из зеленого ситца. Четыре жестких стула за круглым сто-
лом, а у письменного стола крашеная табуретка. Количество
стульев свидетельствовало о том, что круг знакомых у Ошкано-
вых весьма ограничен.
Жена Ошканова, Марина Давыдовна, по годам была старше му-
жа, но выглядела куда моложе. До выхода на пенсию она рабо-
тала медицинской сестрой у отоларинголога. В ее черных, соб-
ранных в узел на затылке волосах не было ни одной сединки.
Чувствовалось, что это очень жизнерадостная, подвижная жен-
щина, которая не прочь посудачить с соседками. Полнота толь-
ко подчеркивала ее миловидность. И лишь приглядевшись, Лапин
различил на ее лице глубоко запрятанные потаенную грусть и
усталость. Видимо, жизнь с Ошкановым не была для нее безмя-
тежной.
- Садитесь, пожалуйста, - у Марины Давыдовны был мягкий
протяжный голос.
Лапин сел за круглый стол. На минуту заколебался: стоит
ли нарушать мирный покой этих пожилых людей? И вообще, не
ошибается ли он, ожидая столь многого от такого, судя по
всему, беспомощного, ничего не добившегося в жизни человека?
Ошканов сел напротив Лапина, ничего не спрашивая и пре-
доставив гостю самому объяснять цель своего визита.
- Ефим Константинович, будьте любезны, несколько листков