"Борис Фрадкин. Гомункулус, или История одного эксперимента" - читать интересную книгу автора

принадлежал к той категории молодых людей, которых не смуща-
ют самые именитые авторитеты. А сейчас вокруг него сидели
доктора наук, ученые, возглавляющие клиники и кафедры. "Пуш-
кинские" бакенбарды и короткие усики придавали Аркаше до-
вольно воинственный вид.
Он извлек из кармана брюк соединенные скрепкой листки бу-
маги. Ася приняла их, бережно разгладила на коленях и подня-
ла так, чтобы листки стали видны всем членам совета.
- Вот что побудило меня решиться на так называемое "бе-
зумство", - сказала она.
И молчала, пока профессор Персидский, заведующий кафедрой
онкологии, сухонький и седенький, с остренькой бородкой и
громовым голосом, всегда вызывавшим веселое оживление у сту-
денческой аудитории, не спросил вежливенько:
- Не завещание ли Софьи Николаевны это?
Ася утвердительно наклонила голову.
- Именно так я и мои друзья расценили этот документ.
Здесь список, составленный Софьей Николаевной, - Ася говори-
ла монотонно, растягивая слова. - В списке собраны умершие в
нашем городе за одну наугад взятую неделю.
- Странный вид завещания, - фыркнул Гликин, - ни тебе да-
чи построить, ни тебе машины купить. Одно слово - мертвые
души.
- Вы правы только наполовину, Михаил Соломонович, -
вздохнула Ася. - Это список только тех умерших, кто мог бы
стать донором мозга или реципиентом тела, - потершись щекой
о плечо, она смотрела на Гликина так, словно пыталась при-
помнить, где встречала этого тучного и рыхлого, распираемого
весельем мужчину. - Скрытно от всех нас, используя собствен-
ную методику анализа, Софья Николаевна в течение недели су-
мела отобрать девять пар потенциально способных к воскреше-
нию жизней. Девять человеческих жизней - вы только вдумай-
тесь, товарищи! И всего за одну неделю. И только в одном на-
шем городе, - Ася тоскующе покосилась на застывшего в золо-
ченой раме Гарвея. - Увы, эти жизни были традиционно преданы
земле, отданы на съедение червям.
Члены совета настороженно поглядывали на листки бумаги,
веером развернувшиеся в руке Аси. Тут сидели люди, потрясти
которых фактом жизни и смерти было не так-то просто. И воз-
раст, и профессия научили их не отдаваться во власть эмоций.
Они прежде верили своему опыту, сверяли все новое со своими
укоренившимися убеждениями.
И только Гликин, не скрывая своей заинтересованности,
подвинулся вместе со стулом, чтобы лучше видеть Асю. Да Ва-
дим Сергеевич обеспокоенно переглянулся с проректором по на-
учной работе, - все утро они вдвоем просидели над проектом
решения совета. Все им казалось предельно ясным. Их убежден-
ность возникла не вдруг, она выпестовывалась годами с того
самого дня, как вылупилась на свет эта кощунственная идея
пересадки человеческого мозга. Ее, эту идею, неоднократно