"Мишель Фуко. Рождение Клиники" - читать интересную книгу автора

семантической и синтаксической модификации можно установить изменение его
роли в рациональном дискурсе. Какова окончательная черта, проведенная
наконец между описанием
__________________
1 Investissment (фр.) - вложение, загрузка. М.Фуко использует
психоаналитический термин, объясняющий переход энергии либидо на объект
представления, часть тела и пр. (Примеч. перев.).
10

мембраны как "мокрого пергамента" и другим, не менее качественным и
метафорическим описанием, видящим ее располагающейся на поверхности мозга
как белковую пленку яйца? Обладают ли "беловатые" и "красноватые" листочки
Байля другой ценностью, более существенной надежностью и объективностью для
научного дискурса, чем затвердевшие пластинки, описанные медиками XVIII
века? Взгляд чуть более педантичный, словесное описание чуть более
медленное, больше опирающееся на вещи с тонко нюансированными и иногда менее
туманными эпитетами, - не есть ли это простое развитие стиля медицинского
языка, который, начиная с галеновской медицины, использовался перед лицом
неразличимости вещей, их форм и неделимости их качеств?
Чтобы постигнуть момент речевой мутации, необходимо, конечно же,
обратиться не к его тематическому содержанию или логическому строению, но к
той сфере, где "слова" и "вещи" еще не разделены, способы видения и
высказывания слиты на языковом уровне. Нужно задаться вопросом об исходном
распределении видимого и невидимого в той мере, в какой оно связано или
разделено с тем, что себя выражает, и тем, что молчит: итак, артикуляция
медицинского языка и его объекта появляется как цельная фигура. Но не в
смысле первенства, о котором ставятся лишь ретроспективные вопросы, и
единственная заслуга которого состоит в том, чтобы однажды приблизить к
умышленно безразличной речевой структуре восприятия это полное
полостей пространство, от которого язык получает объем и размерность.
Следует установить и раз и навсегда сохранить фундаментальный уровень
пространственного распределения и оречевления патологии, где
рождается и сосредотачивается словоохотливый взгляд, устремленный врачом в
ядовитую сердцевину вещей.
11

Современная медицина считает датой своего рождения последние годы XVIII
века. Размышляя о себе, она находит истоки своей позитивности в удалении от
всякой теории, к эффективной непритязательности восприятия. На самом деле,
этот предполагаемый эмпиризм держится не на вновь открытой абсолютной
ценности видимого, не на полном отказе от систем и их химер, но на
реорганизации этого явного и тайного пространства, которое было открыто,
когда тысячный взгляд остановился на страдании людей. Обновление
медицинского восприятия, освежение оттенков и вещей под взглядом первых
клиницистов - все же не миф. В начале XIX века медики описали то, что в
течение веков оставалось за порогом видимого и высказанного, но не потому,
что они начали воспринимать после того, как долго рассуждали, или начали
слушать аргументы более сильные, чем воображение, а потому, что связь
видимого и невидимого, необходимая для любого конкретного знания, изменила
структуру и заставила проявиться во взгляде и в языке то, что было и по ту,