"Карин Фоссум. Глаз Эвы ("Лейтенант Конрад Сейер") " - читать интересную книгу автора

улыбку.
______________
* Хокон и Кристин - брат и сестра, персонажи норвежских народных
сказок, - талисманы зимних Олимпийских игр в Лиллехаммере в 1994 г.

- Иди в свою комнату, - коротко приказала она. - Нам с дядей надо
поговорить.
Ян Хенри нахлобучил шляпу на голову и исчез.
Сейер пил кофе и рассматривал фру Эйнарссон, которая бережно, чтобы
кофе не выплеснулся, опустила в свою чашку два кусочка сахара. Обручального
кольца у нее на пальце не было. Волосы у корней потемнели, глаза были
слишком сильно накрашены, и - явно вопреки ее намерению - это делало ее
менее привлекательной. А на самом деле она была миленькая, светленькая
такая, хорошенькая, миниатюрная. Вероятнее всего, сама она об этом не
подозревала. Скорее всего, она была недовольна своей внешностью - как и
большинство женщин. "Кроме Элисе", - подумал он.
- Мы все еще ищем этого покупателя, фру Эйнарссон. По какой-то причине
вашему мужу вдруг приспичило продать машину, хотя он никогда не обсуждал это
с вами. Он уехал, чтобы кому-то ее показать, и не вернулся. Может быть,
кто-то заинтересовался машиной, остановил его на улице или еще где-то. Может
быть, кто-то искал именно такую машину и связался с ним. Или, возможно,
кто-то охотился за ним, именно за ним, а не за машиной, и воспользовался ею
как предлогом, чтобы выманить его из дома. Заинтересовал его, попросил
продать, может быть, пообещал заплатить наличными. Вы не знаете, Эгиль
нуждался в деньгах?
Она покачала головой и принялась жевать не до конца растаявший кусочек
сахара.
- Вы меня уже спрашивали в прошлый раз. Нет, не нуждался. Я имею в
виду, ничего такого срочного. Но деньги всегда нужны, нельзя сказать, что у
нас их было чересчур много. А сейчас еще хуже. И мне не дают место в детском
саду. И еще меня замучила мигрень. - Она слегка помассировала висок, чтобы
продемонстрировать, что если он будет на нее давить, у нее может заболеть
голова. - А работать в моем положении непросто - одной с ребенком и все
такое.
Он сочувственно кивнул.
- А может быть, он был игрок, или же у него мог быть личный долг,
который ему сложно было выплачивать?
- Нет, да что вы! Ничего такого не было. Может быть, он не был таким уж
умником, но и одурачить его было непросто. Мы справлялись. У него была
работа и все такое прочее. И деньги он тратил только на машину, да еще
иногда мог пивка выпить в пабе. Он, конечно, мог и поорать, но он был не
такой крутой, чтобы ввязаться во что-то такое, я хочу сказать - во что-то
противозаконное. Во всяком случае, мне так кажется. Мы были женаты восемь
лет, думаю, уж я-то его знаю, то есть знала. И хоть Эгиль и умер, я не
собираюсь тут сидеть и напраслину на него возводить.
Она замолчала.
- А вы не помните, из друзей его никто не говорил, что хотел бы купить
у него машину?
- Ну, таких-то наверняка было немало. Но он не хотел продавать. Он и
одалживал ее очень неохотно.