"Сьюзен Форстер. Бесстыжая " - читать интересную книгу автора

-Господа, господа, - произнес Мэтт Сэндаски, делая очередную бесплодную
попытку внести какой-то порядок в хаос вечернего заседания исполнительных
директоров газет. В этом году газеты круга "Сан-Франциско Глоб" оказались в
весьма затруднительном положении, и сотрудники никак не могли найти выход из
этого смертельного тупика. Черт побери, подумал Мэтт, они даже не могут
договориться о стоимости чашки кофе.
Мюррэй Пратт, главный менеджер "Глоб", с оскорбленным видом вытянул
палец в сторону Пита Фишера, самого блестящего и самого вспыльчивого
редактора.
- Что значит "равнодушный", Фишер? Я же не против обнаженной натуры,
черт возьми! И, между прочим, что там с работой по воскресеньям и улучшением
дисциплины? Я должен это прочитать.
- Лучше бы ты об этом написал! - вскинул голову Фишер. - Если я сказал
"равнодушный", прости меня, Мюррэй. Я имел в виду другое: грубый и
корыстный. Ты свою больную мать продашь за десять новых подписчиков.
- Мою мать? - фыркнул Мюррэй. - Да я и за одного ее продам.
Мэтт с размаху шлепнул ладонью по столу, заставив всех сидевших в
кабинете сотрудников взглянуть на него с изумлением.
- По-моему, сегодня мы уже вряд ли чего-то добьемся, - собрав остатки
своей дипломатичности и обведя взглядом измученных бесплодным сидением
товарищей, произнес он. - Давайте считать, что уже наступило утро, а,
господа?
Фишер, уже торопившийся к выходу, споткнулся от неожиданности. ..
- Мюррэй, он назвал нас господами? По-моему, это оскорбление. .
- Убирайся отсюда, филистимлянин! - зарычал Мэтт, указывая на дверь. -
Кончен бал, погасли свечи.
Явно удовлетворенный тем, что ему удалось вывести из себя своего обычно
столь респектабельного шефа, Пит Фишер застыл по стойке "смирно",
отсалютовал и вышел из комнаты - таким же свеженьким, каким вошел в нее
несколько часов назад. Он не только самонадеянный, подумал Мэтт, у него еще
и глазки такие же маленькие и блестящие, как у грызунов, животных, к которым
Мэтт питал особое отвращение.
Схватив стакан с ледяной водой, Мэтт прижал его к своему пылающему лбу,
дожидаясь, пока из комнаты выйдут все остальные сотрудники. Будучи новым
президентом "Уорнек Комьюникейшенс" и издателем "Глоб", он попал под
перекрестный огонь деловой и редакторской сторон издательской деятельности.
К сожалению, эти два противоборствующих течения явно вцепились друг в друга
мертвой хваткой.
Через минуту он уже был в примыкавшем к его кабинету душе и увидел свои
покрасневшие от напряжения глаза в зеркале. Темные круги, углубившиеся от
усталости морщины, щетина на подбородке испугали его. "Впору "скорую"
вызывать, - пробормотал Мэтт. - Я умру от измождения, если немедленно не
помоюсь, не побреюсь и не сменю одежду".
Глядя на него сейчас, трудно было поверить в то, что менее года назад
Мэтт Сэндаски возглавлял список самых завидных женихов, ежегодно
публиковавшийся в "Сан-Франциско", местном развлекательном журнале.
Сотрудники журнала хвалили его за умение изящно одеваться и стричься, уделяя
особое внимание его безупречным ногтям.
Когда Саймон заправлял делами, было гораздо проще выглядеть, как денди,