"Фредерик Форсайт. Икона (исправлено и дополнено эпилогом) " - читать интересную книгу автора

собаки свободно бегают по всей территории. Ночью охранник у ворот из
своей будки не выходит, а если появляется поздний посетитель, он
вызывает проводника, чтобы тот отозвал собак.
Сотрудники же в это время пользуются туннелем позади дома,
выходящим на узенькую дорожку, которая, в свою очередь, ведет к
Кисельному бульвару. Туннель перекрывается тремя запирающимися
дверями: внутри дома, у выхода на улицу и посередине.
В ночное время, когда политические деятели уходили и собаки
рыскали вокруг дома, в нем оставались на посту двое охранников. Им
предоставлялась комната, где они могли посмотреть телевизор и
перекусить, но не было кроватей, поскольку спать им не полагалось.
Охранники поочередно проверяли все три этажа дома, пока не приходила
утром дневная смена и не отпускала их. Господин Комаров появлялся
позднее.
Но поскольку пыль и паутина не считаются даже с большим
начальством, каждый вечер, кроме воскресенья, в подземном ходе позади
дома раздается звонок и один из охранников впускает уборщика.
В Москве уборкой занимаются в основном женщины, но Комаров
предпочитал чисто мужское окружение. Поэтому уборщиком служил
безобидный пожилой человек Леонид Зайцев. Охранники прозвали его
Зайцем не только из-за его фамилии, но и за его беззащитность и
особенно за три торчащих во рту стальных зуба - стоматология в России
отличалась основательностью. И зимой и летом Заяц носил протертую до
дыр старую шинель, сохранившуюся еще со времен его солдатской службы.
В тот вечер, когда умер президент, его впустили, как обычно, в
десять часов. В час ночи с ведром и тряпкой, волоча за собой пылесос.
Заяц вошел в кабинет Н.И. Акопова, личного секретаря господина
Комарова. Он видел этого человека только однажды, год назад, когда,
придя на работу, обнаружил, что старшие сотрудники работали допоздна.
Секретарь обошелся с ним исключительно грубо, сопроводив приказание
убираться вон потоком брани. С тех пор Заяц иногда мстил господину
Акопову, усаживаясь в его мягкое вращающееся кресло.
Зная, что охранники находятся внизу, Заяц и на этот раз
расположился в кресле и наслаждался его удобством и мягкостью кожи. У
него никогда не было такого кресла и никогда не будет. На столе
лежали бумаги, около сорока страниц печатного текста, переплетенные в
черный картон и скрепленные сбоку спиралью.
Заяц удивился: почему документ не убрали? Обычно господин Акопов
все прятал в свой стенной сейф. Никогда раньше Заяц не видел, чтобы
какой-нибудь документ лежал на столе, и все ящики стола всегда
запирались. Он перевернул черную обложку и прочитал заглавие. Затем
наугад раскрыл документ.
Заяц не был любителем чтения. Когда-то давным-давно его учила
грамоте приемная мать, затем учителя в школе, и, наконец, во время
службы в армии нашелся добрый офицер, который занялся его
образованием.
То, что он увидел, обеспокоило его. Он несколько раз перечитал
кусок текста; некоторые слова оказались слишком длинными и
непонятными, но суть он понял. Изуродованные артритом руки дрожали,
когда он переворачивал страницы. Зачем понадобилось господину