"Сесил Скотт Форестер. Коммодор" - читать интересную книгу автора

спокойствие, присущее представителям высших классов Англии. Что же могло так
расстроить ее? Хорнблауэр лихорадочно рылся в своей неповоротливой памяти,
пытаясь припомнить все слова, которые произнес пастор и которые он выслушал,
не вдаваясь в их смысл. Ну, да, так и есть! Этот тупой дурак говорил о
Ричарде как об их совместном ребенке. Безусловно, Барбару вывело из себя
упоминание о пасынке, как о ее собственном сыне и - удивительное дело - это
чувство было тем более глубоким, чем больше она в действительности гордилась
и восхищалась Ричардом. Но священника трудно осуждать за невольную ошибку;
когда женатый пэр приезжает в свое поместье с шестнадцатимесячным ребенком,
вполне логично предположить, что мать этого ребенка стоит рядом с ним.
Пастор наконец закончил свою речь и наступила томительная пауза. Становилось
абсолютно ясно, что кто-то должен был ему ответить и этим "кто-то" был
именно Хорнблауэр.
- Кх-гм, - наконец произнес Хорнблауэр, - он еще не настолько долго был
женат на леди Барбаре, чтобы вполне избавиться от этой своей привычки, к
которой возвращался всякий раз, когда судорожно пытался сообразить, что же
он должен сказать. Конечно, он просто обязан был приготовиться к этому; он
должен был готовить в уме ответную речь, вместо того, чтобы стоять с
отсутствующим видом:
- Кх-гм. Гордость охватывает меня, когда я смотрю на этот английский
пейзаж - ...
Он смог таки собраться с мыслями и произнести все, что положено
говорить в таких случаях. Корсиканский тиран. Йомены - опора Англии. Король
и Принц-Регент. Леди Барбара. Ричард...
Когда он закончил, наступила еще одна томительная пауза; крестьяне
поглядывали друг на друга, пока, наконец, один из фермеров не выступил
вперед.
- Трижды "ура" ее светлости!
Хоровое "ура!" поразило Ричарда, и он откликнулся на него громким
воплем.
- Трижды "ура" сэру Горацио! Раз, два, три - дружно!
Церемония, похоже, подошла к концу, и не оставалось ничего, кроме как
со всем подобающим моменту величием вернуться в дом, оставив арендаторов,
чтобы те могли разойтись. В любом случае, слава Богу, что все, наконец,
закончилось. Лакей Джон в холле стоял смирно - по крайней мере, он думал,
что стоит навытяжку. Хорнблауэр прочел ему нотацию по поводу того, что это
означает на самом деле и как держать локти прижатыми к бокам. Если уж они
решили нанять лакея, то пусть этот лакей ведет себя подобающим образом.
Затем подбежала нянька, торопясь проверить, насколько сухим остался
маленький Ричард после торжественной церемонии. И, наконец, подошел
дворецкий с письмом на подносе. Посмотрев на печати, Хорнблауэр
почувствовал, что кровь приливает ему к лицу: насколько ему было известно,
такие печати и такую плотную бумагу использовало только Адмиралтейство.
Прошло уже много месяцев (которые казались Хорнблауэру годами) с тех пор,
как он получил последнее письмо из Адмиралтейства. Он схватил письмо с
подноса, и только милосердное провидение напомнило ему о необходимости хотя
бы бросить в сторону Барбары извиняющийся взгляд прежде, чем он сломал
печать.
Лорды-комиссионеры Адмиралтейства
Уайтхолл