"Джеффри Форд. Меморанда ("Клэй" #2) " - читать интересную книгу автора

- Идиот! - крикнул я ему вслед, а обернувшись, обнаружил, что умнейший
из жеребцов Квисмал умудрился отвязаться от дерева и с тупым выражением
морды стоит посреди ручья. Полчаса я убил на то, чтобы вытащить его из воды,
прежде чем мы снова отправились в путь.
Впереди расстилались степные просторы Харакуна - легендарный манеж, на
котором разыгралось столько исторических сражений между войсками Отличного
Города и крестьянами Латробии. В земле, по которой я ехал, покоились тысячи
людей, чьи жизни оборвались по прихоти Создателя.
Страшна и печальна была эта пустынная равнина, бывшая некогда
плодородной землей. Ничего здесь теперь не росло, кроме ржавой травы да
редких суковатых деревьев, как будто смерть людей убила и самую землю.
Однако меня тревожили не столько тени древних курганов, сколько то
обстоятельство, что здесь я был виден как на ладони.
Квисмал, очевидно, тоже почувствовал гнетущую атмосферу этого места. Он
даже преодолел свою вселенскую апатию и то бросался из стороны в сторону, то
ржал при виде сусликов и птиц. Я прижимался к его спине, стараясь сделаться
как можно неприметнее для того, кто мог за нами наблюдать, будь то человек
или зверь.
Пересекая проплешины, где не росла даже трава, я не раз различал в
мягкой пыли следы звериных лап. Пожалуй, для Вуда эти следы были великоваты.
Далеко за полдень я заметил, как что-то шевельнулось в высокой траве в
четверти мили к западу и это что-то было серебристо-серого цвета... Чем
дальше я углублялся в степь, тем яснее и тошнотворнее становилось ощущение,
что меня окружают, дожидаясь темноты.
Уже сгустились сумерки, когда вдали показался рваный силуэт Города.
Пара уцелевших башен, обломки городской стены и руины домов появились на
горизонте одновременно, словно окаменевшие останки древнего ящера. Шпиль
хрустальной башни, называвшийся когда-то Верхним уровнем, алмазным оком
мерцал в лучах заходящего солнца, и я не мог избавиться от ощущения, что он
наблюдает именно за мной.
На мгновение все ужасы, творившиеся в этих стенах, смыла волна
ностальгии. Здесь прошла моя юность, здесь я обрел власть, здесь получил и
самые серьезные уроки. Сунув руку в карман, я крепко стиснул зеленую вуаль.
Не стоило себя обманывать: я вернулся не только ради спасения односельчан.
Определяя по положению солнца, далеко ли до темноты, я заметил в небе
трех птиц, приближавшихся со стороны городских развалин. Сначала я принял их
за ястребов, но когда последний луч солнца коснулся огромных крыльев, они
сверкнули, словно осколки хрустальной башни. Этих мимолетных искр было
достаточно, чтобы безошибочно определить их породу. Я взял в руки арбалет и
повесил колчан на плечо. Потом наклонился к уху Квисмала и стал умолять его
двигаться быстрее. Коню, видно, передался мой страх, поскольку он и впрямь
поскакал на удивление резво.
Когда Квисмал несся уже почти галопом, одна из стальных птиц начала
снижаться по спирали. Я дергал поводья то вправо, то влево, заставляя лошадь
двигаться зигзагами и в то же время стараясь не выпускать из виду
смертоносный механизм. Словно обладая разумом, он неотступно следовал за
нами, пока мы хаотично носились по равнине. Когда расстояние между нами
сократилось до сотни ярдов, птица на секунду застыла в воздухе и камнем
упала вниз.
Она промахнулась на каких-нибудь десять ярдов и после столкновения с