"Теодор Фонтане. Эффи Брист " - читать интересную книгу автора

курорты. Барон Инштеттен едет сюда в отпуск. Поездка по родным местам или
нечто в этоме роде. Хочет повидать старых друзей, родных.
- Разве у него есть здесь родные?
- И да, и нет. Инштеттенов в наших краях уже не осталось, мне кажется,
их вообще больше нет. У него здесь дальние родственники по линии матери, но
прежде всего он хотел побывать в Швантикове и в старом доме Беллинга, с
которым у него связано так много воспоминаний. Там он и был позавчера, а
сегодня приедет в Гоген-Креммен.
- А что говорит по этому поводу твой отец?
- Ровным счетом ничего. Он не такой. И потом он же ведь хорошо знает
маму. Подшучивает над ней, да и только.
В этот момент часы пробили двенадцать, и, прежде чем отзвучал последний
удар, появился Вильке, главное лицо в доме и правая рука всей семьи Брист, и
объявил, что "милостивая госпожа просит милостивую барышню вовремя закончить
свой туалет, ибо через час должен пожаловать господин барон". Сказав это,
Вильке принялся убирать рабочий столик обеих дам и вскоре добрался до газеты
с кожурой крыжовника.
- Нет, Вильке, нет! Эту кожуру мы выбросим сами. Сделай из газеты
кулек, Герта, и вложи туда камень, чтобы он быстрее пошел ко дну. А теперь
устроим похоронную процессию и утопим наш кулек в открытом море.
Вильке усмехнулся. "Что за бесенок наша барышня", - подумал он. Тем
временем Эффи, аккуратно сложив вчетверо скатерть, водрузила посреди нее
кулек с кожурой и сказала:
- Ну, а теперь давайте все возьмем скатерть за углы и споем что-нибудь
печальное.
- Легко сказать "печальное"! Что бы нам такое спеть?
- Да что угодно, только рифма должна обязательно оканчиваться на "у".
"У" всегда звучит печально. Итак, запели:
Глубь, глубь,
Кулек наш приголубь...
Пока Эффи с самым торжественным видом исполняла это молебствие, девушки
спустились по мосткам в лодку и медленно погрузили кулек с вложенным в него
камнем в пруд.
- Ну, Герта, твой грех пошел ко дну, - сказала Эффи, - а я невольно
подумала, что раньше вот точно так же топили бедных, несчастных женщин. За
неверность, конечно.
- Только не в этом пруду!
- Нет, конечно не здесь! - рассмеялась Эффи. - Здесь ничего
подобного не происходит. Это было в Константинополе, и, насколько я
припоминаю, ты знаешь об этом не хуже меня. Ведь кандидат Гольцапфель
рассказывал нам такие вещи на уроке географии.
- Да, - согласилась Гульда, - он всегда рассказывал нечто такое. Но
все это быстро забывают.
- Только не я. Я таких вещей не забываю.

Глава вторая

Так они болтали еще некоторое время, с удовольствием вспоминая свои
школьные годы и вместе с тем негодуя на многочисленные несправедливости
кандидата Гольцапфеля. Этот разговор продолжался бы целую вечность, если бы