"Кен Фоллет. Ключ к "Ребекке"" - читать интересную книгу автора

В конце концов они приехали в коптский район Каира - старое
христианское гетто.
Вольф расплатился с шофером и пошел вниз по ступенькам. Он дал
несколько пиастров старой женщине, которая сидела у большого деревянного
шлагбаума, и она впустила его.
Это был островок темноты и тишины посреди бурного моря Каира. Вольф
брел по его узким проходам и слушал низкое пение, слабо доносившееся из
древних церквей. Он прошел мимо школы, синагоги и подвала, куда, согласно
легенде, Мария принесла младенца Иисуса, и в конце концов вошел в маленькую
церковь.
Служба должна была вот-вот начаться. Вольф поставил свои драгоценные
чемоданы рядом со скамьей. Он поклонился изображениям святых на стене,
потом подошел к алтарю, преклонил колена и поцеловал руку священника. Затем
вернулся к своей скамье и сел.
Хор начал петь отрывок из Священного писания на арабском языке. Вольф
устроился поудобнее на своем месте. Здесь он будет в безопасности до
наступления темноты. Затем он предпримет последнюю попытку.

"Ча-ча" был большим ночным клубом на открытом воздухе, расположенным в
саду около реки. Свободных мест, как всегда, не было. Вольф постоял в
очереди вместе с британскими офицерами и их подругами, ожидая, пока обслуга
поставит импровизированные столики на козлах повсюду, где только остались
свободные места. Комик со сцены говорил: "Пусть только Роммель доберется до
"Шепарда" - оттуда быстро не уходят".
Вольф наконец сел за столик и заказал бутылку шампанского. Вечер был
теплый, и огни рампы еще больше накаляли воздух. Публика была в подпитии:
мучила жажда, а подавали только шампанское, и все быстро пьянели. Начали
вызывать звезду программы Соню Эль-Арам.
Сначала им пришлось выслушать страдающую излишним весом гречанку,
которая пела "Я увижу тебя во сне" и "У меня никого нет" (что вызвало
дружный смех). Затем объявили Соню. Она, однако, вышла не сразу. Минуты
шли, и публика изнывала от нетерпения. Наконец, когда, казалось, вот-вот
начнутся беспорядки, зазвучала барабанная дробь, софиты погасли и наступила
тишина.
Когда свет прожектора упал на сцену, там неподвижно стояла Соня с
простертыми к небу руками. На ней были прозрачные шаровары и расшитый
блестками бюстгальтер, а тело ее покрывал слой белой пудры. Зазвучала
музыка - барабаны и труба - и она начала свой танец.

Вольф потягивал шампанское и улыбался. Ей по-прежнему не было равных.
Она медленно раскачивала бедрами, притопывая ногами. Ее руки
затрепетали, потом пришли в движение плечи и грудь; а затем по ее
знаменитому животу прокатились волны, гипнотизируя зрителей. Музыка
заиграла быстрее. Она закрыла глаза. Все части ее тела, казалось, двигались
независимо друг от друга. У Вольфа, как, впрочем, у всех мужчин в зале,
появилось чувство, что он с ней один на один, что ее танец предназначен
только ему, что это не игра, не часть колдовского шоу, но что ее
чувственные движения были инстинктивными, что она делала их, потому что не
могла не делать, доведя себя до сексуального безумия своим собственным
сладострастным телом. Зачарованные зрители, покрытые испариной, напряженно