"Уильям Фолкнер. Притча" - читать интересную книгу автора

он и верховный генерал, чьего взгляда не уловил на себе никто с проехавших
грузовиков, встретились глазами на миг, который не мог продлиться из-за
быстроты движения, - крестьянское лицо над капральскими нашивками и
скованными руками с мчащегося грузовика и серое непроницаемое лицо над
звездами высшего чина и яркими лентами чести и славы на мгновенье впились
взглядами друг в друга. Грузовик пронесся. Старый генералиссимус направился
вниз, оба его собрата тоже, держась, как предписывалось этикетом, по бокам
от него; когда блестящий, проворный молодой адъютант подскочил и распахнул
дверцу автомобиля, трое часовых щелкнули каблуками и взяли на караул.
На сей раз суматоха прошла почти незамеченной не только из-за шума и
крика, а потому, что толпа уже пришла в движение. Причиной суматохи снова
была молодая женщина, та, что теряла сознание. Она все еще глодала хлеб,
когда появился последний грузовик. Тут она перестала жевать, и стоявшие
поблизости потом вспоминали, что она рванулась, вскрикнула и попыталась
бежать, прорваться сквозь толпу, будто стремясь остановить или догнать его.
Но все уже двинулись на улицу, даже те, за чьи спины она хваталась,
цеплялась и в чьи лица пыталась что-то крикнуть, сказать сквозь массу хлеба
во рту. И все забыли о ней, остался лишь рослый, она колотила его по груди
рукой с недоеденным хлебом и пыталась что-то крикнуть ему.
Потом не умышленно, не нарочно, а потому, что не могла отвернуться и
опорожнить рот, она стала выплевывать на него жеваный хлеб, уже что-то крича
ему сквозь потеки и брызги. Но он тоже побежал, утирая лицо рукавом, и
скрылся в толпе, которая наконец прорвалась сквозь сомкнутые винтовки и
хлынула на улицу. Сжимая в руке недоеденный хлеб, пустилась бегом и она.
Сперва она бежала за умчавшимися грузовиками стремительнее остальных,
проворно лавируя между ними. Но вскоре те, кого она обогнала, стали в свою
очередь опережать ее; теперь она бежала среди поредевших остатков толпы,
тяжело дыша и спотыкаясь, казалось, она бежит устало и неистово, преодолевая
встречное движение всего города, всего мира, а когда достигла наконец Place
и остановилась, все человечество словно бы куда-то кануло, исчезло, завещав
ей широкий, снова пустой бульвар, Place и даже, как представлялось в тот
миг, город и всю землю - хрупкой женщине, почти девочке, заламывающей руки
на опустевшей Place de Ville, женщине некогда красивой и способной снова
вернуть красоту, для этого нужны были еда, сон, немного теплой воды, мыло,
гребенка и то, что исчезло с ее глаз.

ПОНЕДЕЛЬНИК, УТРО ВТОРНИКА

Генерал, командующий дивизией, в которую входил этот полк, на
предложение лично руководить атакой незамедлительно ответил:
- Конечно. Благодарю. Что за атака?
Потому что ему показалось, что вот она, наконец, та возможность, в
которой он нуждался, которой ждал так долго, что уже потерял счет годам и
даже, как понял теперь, утратил надежду когда-нибудь получить ее. Потому что
в некий миг его прошлого, он и сам точно не знал, в какой, с ним, или по
крайней мере с его карьерой, что-то стряслось.
Он считал, что сама судьба назначила ему быть идеальным солдатом:
безупречным, лишенным привязанностей и прошлого. Первые его воспоминания
были связаны с сиротским приютом при женском католическом монастыре в
Пиренеях, где о его происхождении сведений не было совсем, даже таких,