"Уильям Фолкнер. Дым" - читать интересную книгу автора

- На прошлой неделе я зашел в табачную лавочку Уэста за табаком, и он
мне рассказал об одном человеке, который не меньше моего привередничал,
когда дело касалось табака. Достав мой табак из ящика, Уэст протянул руку
и снял с полки коробку сигарет. Коробка была вся пыльная, выгоревшая,
будто она пролежала очень долго, и он рассказал мне, что какой-то
коммивояжер однажды всучил ему две такие коробки. "Курили когда-нибудь
такие?" - спросил он меня. "Нет, - говорю, - это, видно, городские
сигареты". Тогда он рассказал мне, что вторую коробку продал только вчера.
Говорит, что сидел за прилавком, развернув перед собой газету. Почитывал
ее и поглядывал на двери, пока приказчик обедал. Он сказал, что не видел и
не слышал, как вошел человек, вдруг поднял голову - а тот стоит у
прилавка, да так близко, что Уэст даже вздрогнул. Маленький такой
человечек, одет по-городскому и требует такую марку сигарет, про которую
Уэст и слыхом не слыхал. "Нет у меня их, - сказал Уэст, - мы таких не
держим". - "А почему не держите?" - спрашивает тот. "У нас на них спроса
нет", - говорит Уэст. Он мне описал этого человечка в городском платье:
лицо, говорит, как у восковой куклы, чисто выбритое, а глаза словно
притушенные и голос словно притушен. А потом Уэст посмотрел ему в глаза,
посмотрел на его ноздри и понял, что с ним. Он весь был прококаинен
насквозь. "Нет у меня на них спроса", - говорит Уэст. А тот ему: "А я что
у вас спрашиваю - бумагу от мух, что ли?" Потом купил коробку тех самых
сигарет и вышел.
Уэст говорит, что его такая злость взяла, даже пот прошиб - вот-вот
стошнит. Говорит мне: "Понимаете, если бы я хотел пойти на какую-нибудь
пакость, а сам побоялся бы, знаете, что бы я сделал? Дал бы этому типу
десять долларов, сказал бы ему, какую пакость он должен сделать, и велел
бы никогда больше мне на глаза не показываться. Вот какое у меня чувство
было, когда он вышел. Просто с души воротило".
Стивенс посмотрел на нас, помолчал. Мы не спускали с него глаз.
- Он приехал откуда-то на машине, на шикарной машине, этот городской
человек. Городской человек привык к определенному сорту сигарет, а они у
него кончились. - Стивенс опять помолчал, потом медленно повернул голову и
посмотрел на Вирджиниуса Холленда. Нам показалось, что они целую минуту
смотрели друг другу в глаза. - Мне один негр сказал, что эта шикарная
машина стояла в гараже у Вирджиниуса Холленда в ночь накануне убийства
судьи Дюкинфилда. - И снова мы увидели, как они оба пристально смотрят
друг на друга с непроницаемым выражением лица. Стивенс заговорил спокойно,
задумчиво, почти мечтательно: - Кто-то не позволил этому человеку въехать
к нам в поселок на этой машине, на шикарной машине, потому что всякий,
увидев ее, запомнил бы ее и узнал. Может быть, кто-то запретил ему
показываться на этой машине тут, у нас, может быть, его кто-то запугал.
Но, пожалуй, тот человек, которому наш доктор Уэст продал сигареты, не
побоялся бы никаких запугиваний.
- По-вашему, этот "кто-то" - я? - сказал Вирджиниус. Он не сдвинулся с
места, не отвел взгляда от Стивенса. Но Ансельм повернулся к брату. Он
посмотрел на него в упор и отвел глаза. В комнате стояла тишина, но, когда
родственник заговорил, мы не сразу его расслышали, не сразу поняли, что он
сказал. Он только второй раз заговорил за все то время, пока мы сидели в
кабинете судьи, после того как Стивенс запер двери. Голос у него был
слабый, и снова нам показалось, что он извивается всем телом, хотя он и не