"Уильям Фолкнер. Медведь" - читать интересную книгу автора

желтые глаза, могучая грудь и этот странный одноцветный окрас, отливающий
синью вороненого ствола.
Полмесяца кончились. Охотники собрались уезжать. Но мальчик попросил, и
брат разрешил ему остаться. Он перебрался в хижину к Сэму Фазерсу. По
утрам он смотрел, как опускается внутрь сарая ведро с водой. К концу этой
недели пес лег. Встанет, подтащится, шатаясь, к воде и снова упадет.
Наступило и такое утро, когда он не смог уже ни доползти до воды, ни даже
голову оторвать от пола. Сэм взял недлинную палку и пошел к сараю.
- Погоди, - сказал мальчик. - Я ружье принесу...
- Не надо, - сказал Сэм. - Он уже не в силах двинуться.
И верно. Сэм дотронулся до головы, до отощалого тела, но пес лежал на
боку не шевелясь, и желтые глаза были открыты. В них не было злости, они
выражали не куцую обозленность зверька, а холодную лютость, почти
безличную, как лютость бурана и стужи. И глядели они мимо Сэма и мимо
мальчика, следившего в щель между бревнами.
Сэм дал псу поесть. Пришлось поначалу поддерживать ему голову, чтобы он
мог лакать мясной отвар. На ночь Сэм поставил псу в сарае миску с бульоном
и кусками мяса. Когда вошел утром, миска была пуста, а пес лежал, уже
повернувшись на живот, подняв голову, уставя холодные желтые глаза на
отворяющуюся дверь, - и, не изменив выражения этих холодных желтых глаз,
даже не зарычав, прыгнул, но промахнулся, подвели ослабевшие мышцы, так
что Сэм успел палкой отбить нападение, выскочить наружу и захлопнуть
дверь, на которую, неизвестно когда собравшись для нового прыжка, тотчас
же бросился пес, словно двух недель голоданья и не бывало.
В полдень они услыхали, что кто-то гикает по-охотничьи в лесу,
направляясь к ним от лагеря. Это оказался Бун. Он подошел, понаблюдал в
щелку непомерного пса, что лежал, высоко держа голову и отрешенно,
дремотно помаргивая желтыми глазами, - воплощение несломленного,
неукротимого духа.
- Нам бы проще его выпустить, - сказал Бун, - а взамен поймать Старого
Бена и натравить на этого сукиного сына.
Он повернулся, надвинулся на мальчика своим докрасна обветренным лицом:
- Собирай манатки. Кас велит ехать домой. Хватит, насмотрелся уже на
чертова конегрыза.
Пролетку Бун оставил на въезде в низину; в нее был впряжен мул, не из
лагерных. К ночи мальчик был уже дома. Он рассказывал брату:
- Сэм снова станет морить его голодом, пока не сможет войти к нему и
дотронуться. Потом кормить начнет. А потом, если потребуется, опять
примется морить.
- А зачем? - спросил Маккаслин. - Толк какой? Даже Сэму никогда не
укротить этого зверя.
- Он нам не нужен укрощенный. Он нужен нам, какой есть. Только пусть
поймет в конце концов, что ему не выйти из сарая, пока он не подчинится
Сэму, нам. Он, и никто другой, остановит Старого Бена и не даст ему ходу.
У него уже и кличка есть. Мы назвали его Львом.
Наконец пришел ноябрь. Они вернулись в лагерь. Стоя во дворе вместе с
генералом Компсоном, майором де Спейном, братом Уолтером и Буном среди
ружей, одеял, ящиков с провизией, он увидел Сэма Фазерса и Льва - идет по
дорожке от конюшни старик индеец в потертой овчинной куртке поверх ветхого
комбинезона, в резиновых сапогах и в шляпе, которую носил прежде отец